– Семен Никифорович. Я понимаю трудности вашего положения. Предлагаю объединиться. Если я чего-нибудь разыщу – а я обычно разыскиваю! – то это будет и ваш успех тоже. Я сообщу и министру, и губернатору, что вязниковский исправник всячески помогал дознанию, не считаясь с могущими быть для него дурными последствиями.

Собеседники помолчали. Исправник задумчиво чертил пальцем на столе какие-то знаки.

– А! – тряхнул он седой головой. – Черт с ними! Если вы правы, и в моем уезде действительно был притон… Значит, моя вина! Надо исправлять.

– Вот и отлично! Я выезжаю на станцию Чулково. Вы со мной?

– Да. Поезд на Нижний через три четверти часа. На станции нас уже ждет становой пристав.

Чулково оказалось небольшим поселком, населенным исключительно железнодорожными рабочими. Четыре десятка домов, часовня и два кабака. На дебаркадере прохаживался бравый малый.

– Разрешите представиться! – рявкнул он. – Пристав второго стана поручик запаса армейской кавалерии Лямкин!

– Здравствуйте, поручик, – подал ему руку Алексей. – Вы недавно на полицейской службе?

Вопрос был риторический. Становые приставы не могут носить военных чинов. Лямкина должны переименовать в коллежские секретари. Единственное объяснение, почему этого еще не сделали – малый срок пребывания в должности. Просто не успели! По внешнему виду пристава делалось ясно: такой расстанется с погонами весьма неохотно.

– Первичный осмотр места уже провели?

Становой пожал плечами:

– А чего там осматривать? Куча углей!

– Понятно. Поехали теперь мы с господином исправником полюбопытствуем.

В путь двинулись целой колонной. В раздолбанной пролетке ехали полицейские чиновники, в телеге – трое вязниковских городовых; в конце верхом скакал здешний урядник. Через час прибыли к памятному для Лыкова месту. При свете выяснилось, что заимка стоит на берегу лесной речки. Называлась она Важня.

Сыщик вышел, походил вокруг, осмотрелся. Да… Он был уверен, что едва избег здесь смерти. Но остальные глядели скептиками. Их можно было понять.

– Алексей Николаевич! – на правах старшего окликнул питерца исправник. – Что мы здесь ищем? Четыре дня прошло.

Действительно, что Алексей хотел здесь увидеть? Улики, изобличающие шайку злодеев? Смешно. Потаенное кладбище с телами жертв предполагаемой банды? Так вон лес вокруг! Где угодно закопай до скончания века не найдут. Лыков тем не менее упорно осматривал пепелище. Самая большая груда обгорелых бревен указывала на дом. Рядом кучи поменьше: от двора с конюшней, бани, дровника. Где искать? А главное, что?

– Господа, для чего им понадобилась такая большая печь? – обратился надворный советник к коллегам. – Я еще тогда внимание обратил. Полдома занимала!

Рутковский вопросительно глянул на станового:

– А в самом деле, Лука Офросимович? Непонятно. Дом маленький, а печь о-го-го! Столько дров, поди, сжирала!

Пристав перевел взгляд на урядника:

– Чернов!

Тот подскочил, такой же бравый, как и его начальник.