После этого вас повысили. Выбор очевидный. Талантливый и преданный человек, всю жизнь отдавший службе на благо родины. После этого вы оказались в фантастической ситуации: должны были посылать агентов для того, чтобы выследить самого себя. А что поделаешь, долг есть долг. Один из посланных вами узнал слишком многое. Он пришел сюда, в этот самый кабинет, с пистолетом в руках, чтобы прижать вас к стенке неопровержимыми уликами. Он не догадывался о припрятанном «люгере», верно, Рэйн? После этого вы пустили утку о том, что его перевербовали и приказали убить вас. Я правильно говорю, полковник Рэйн?

Ему нечего было сказать в ответ.

— Правительство начало беспокоиться всерьез. Вы убедили их, что трудность состоит в необычайной сложности передаваемой технической информации, которую понять под силу только ученому. Ваши собственные агенты, речь идет о честных людях, были по-своему хороши, но у них был один большой недостаток: они слишком быстро докапывались до истины. Итак, затуманив мозги правительству, вы начали приглядываться, пока не подобрали самого большого недотепу из всех известных вам ученых, который имел меньше всего шансов на успех. Вы выбрали меня. И я вас по-своему понимаю. Кроме того, выбрали Мари Хоупман. Попытались убедить меня, что она первоклассный агент, решительный, умелый и чрезвычайно опытный. Ничего подобного. Она была просто славной девушкой, с красивым лицом и фигурой, и обладала достаточными актерскими способностями, что делало ее идеальным объектом для получения и передачи информации, абсолютно не вызывающим подозрений. Но большого у нее в запасе не было. Ни большого ума, ни определенной изобретательности, и уж, конечно, никакой жесткости и жестокости, как внутренней, так и внешней — необходимых, чтобы преуспеть в подобного рода деле.

Итак, вы послали нас обоих в Европу, дабы проверить, что нам удастся разузнать по поводу утечки информации о твердом топливе. Видимо, вы были уверены, что если и есть в мире парочка, не способная ничего обнаружить, так это мисс Хоупман и я.

Но вы совершили одну ошибку, полковник Рэйн. Вы проверили меня на предмет сообразительности и изобретательности и решили, что по этому поводу вам не о чем беспокоиться. Но забыли проверить еще кое-что. Жесткость и жестокость. Я человек жесткий и могу быть совершенно беспощадным. Вы в этом убедитесь, когда я нажму курок. Я ни перед чем не остановлюсь, чтобы завершить начатое. Я начал что-то узнавать, слишком многое. Вы запаниковали и отозвали нас в Лондон.

Полковник Рэйн никак не отреагировал на все это. его зеленые немигающие глаза не сходили с моего лица. Он выжидал, выжидал подходящего случая. Он понимал, что я болен и очень устал. Одно неверное движение, запоздалая реакция, и он налетит на меня как скорый поезд, а в тот вечер я чувствовал себя так, что вряд ли справился бы с игрушечным медвежонком.

— Благодаря моей активности,— продолжал я,— утечка информации о топливе практически прекратилась. Ваши восточные друзья начали беспокоиться. Но у вас был запасной козырь в кармане, верно, полковник Рэйн? За несколько месяцев до этого правительство решило провести испытания «Темного крестоносца» на острове Варду. Секретность была необходима, и вы, разумеемся, были назначены ответственным за организацию безопасности. Вы договорились с профессором Уизерспуном об уловке, позволяющей запретить доступ туристов на остров по вполне обоснованному и разумному поводу.