Хватка Михаила, которой он ее удерживал, была ненадежной. Рейвен воспринималась его сознанием легкой и нереальной. И тихой, почти неподвижной. Она не принимала исцеляющую силу земли и не боролась. Не отвечала на его вопросы. Он знал, что она еще здесь, только по съежившемуся мерцанию в уголке своего сознания.

Прошло некоторое время, прежде чем он начал осознавать слабое изменение силы, рябь узнавания, словно рядом раскрылся глаз. Они больше не одни. Присутствующий дотронулся до него, вошел в его сознание. Мужчина. Могущественный. Грегори.

Все хорошо, друг мой.

Холодная угроза сквозила в его сознании. Они знали друг друга очень хорошо, поскольку веками вместе противостояли злу.

Грегори не спрашивал, и Михаил был поражен, что он мог поддерживать с ними связь. Рейвен и он были глубоко в недрах земли. Солнце все еще стояло высоко в небе, и все карпатцы были слабы. Как Грегори смог совершить этот подвиг? Это было неслыханно, даже в легендах о таком не упоминалось.

Твоя женщина нуждается в сне, Михаил. Позволь мне помочь тебе.

Грегори был очень далеко, это Михаил мог определить, тем не менее, связь между ними была очень сильна. Послав Рейвен в сон, Грегори получит некое подобие власти над ней. Михаил замер в нерешительности. Доверяет ли он Грегори? Сила, которой тот обладал, была феноменальной.

Раздался низкий невеселый смех.

Она не переживет этот день, Михаил. Даже будучи с тобой, она не сможет перебороть человеческие ограничения, и они возьмут верх над ее желанием помочь тебе.

А ты сможешь сделать это? Даже на таком расстоянии? Ты сможешь благополучно погрузить ее в сон? Прекратить ее мучения? Ты не допустишь ошибки?

Михаил понял, что ему хочется поверить. Грегори был их целитель. Если он сказал, что Рейвен не переживет погружение в землю, это только подтверждало его собственные мысли.

Да, через тебя. Ты единственное существо на земле, которому я присягнул на верность. Ты можешь рассчитывать на мою преданность. Я верю тебе, ты моя семья и мой друг. Пока твоя женщина или какая-то другая не подарят мне Спутницу жизни, ты единственный, кто стоит между мной и темнотой.

Грегори никогда не признался бы в этом, если бы не крайняя опасность. Он объяснил Михаилу, по какой единственной причине ему можно доверять.

Привязанность и сожаление смешались в душе Михаила.

Спасибо, Грегори, я у тебя в долгу.

Мне хочется, чтобы ты стал отцом моей Спутницы жизни.

В его голосе прозвучали какие-то странные нотки, которые Михаил не смог определить. Словно Грегори загадывал желание.

У меня ощущение, что дочь Рейвен будет сущим наказанием.

Михаил проверил свою интуицию.

Не сомневаюсь, что смогу ответить на вызов.

Грегори ответил преднамеренно туманно.

Я погружаю твою Спутницу жизни в сон, присущий нашему народу, чтобы она не испытывала мук из-за человеческих ограничений.

Команда Грегори была четкая, властная, ее нельзя было игнорировать. Дыхание покинуло Рейвен с тихим вздохом. Биение ее сердца замедлилось и остановилось. Ее сознание закрылось, не пропуская ужас, тело раскрылось навстречу исцеляющей силе земли.

А теперь спи, Михаил. Я узнаю, если вас побеспокоят.

Тебе не стоит охранять меня, Грегори. Ты и так сделал очень много для наших людей, кое о чем они даже не знают. Я никогда не смогу отдать тебе долг.

Я не могу иначе, да и не хочу, отрезал Грегори.

Наконец-то Михаил позволил себе такую роскошь, как сон, разрешая земле до краев наполнить его колоссальной силой. Он нуждался в ней, чтобы осуществить возмездие. Плотнее прижав к себе Рейвен, Михаил сделал последний вдох, не сомневаясь, что опасность миновала.

Солнце, казалось, светило еще очень долго, прежде чем скрылось за горизонтом.