— Я хочу уйти, — она так сильно дрожала, что у нее даже застучали зубы, но что было причиной этого — холод и дождь или страх перед Люцианом и перед тем, кем он был, — она не знала. Поскольку совершенно ясно было одно — он не обычный человек. И неважно, что он был красивым и сексуальным и обладал прекрасным голосом.

Он быстро направился в дом. Дверь позади них плотно закрылась.

— Я сказал тебе оставаться в постели.

— Я хотела помочь, — она уткнулась лицом в его плечо, потому что идти уже было некуда, а она замерзла, была напуганной и уставшей. Он был теплым и сильным и дарил ощущение, что с легкостью сможет справиться со всем. Он дарил ей ощущение, что рядом с ним она в безопасности. — Я не могла позволить тебе встретиться с тем, что тебя там ожидало в одиночестве, — к ее ужасу это прозвучало как извинение.

— Ты сумела запугать саму себя до смерти, — без всяких интонаций заметил он.

Она подняла голову и обвиняюще посмотрела на него.

— Я этого не делала. Что это было? Я выстрелила прямо в лоб. Ты сломал шею. Даже после того, как ты вырвал его сердце — и не вздумай рассказывать мне, как это тебе удалось, — это продолжало ползти к тебе.

— Это был вампир, — он ответил тихо, и, как всегда до этого, спокойно и прозаично.

Все внутри Джексон замерло, даже дыхание, казалось, остановилось. Ей не хотелось в это верить, но то, чему она стала свидетельницей, было неоспоримо. Дыхание вырвалось у нее в долгом шипение, и она подняла руку.

— Не говори мне больше. Ничего. Я не желаю слышать ни единого слова.

— Твое сердце бьется слишком быстро, Джексон, — ласково заметил Люциан. Он, толкнув, открыл дверь в большую ванную комнату, также элегантно обставленную.

— Скажи мне только одно. Я в санатории? Если я сошла с ума, то все в порядке, ты можешь сказать мне об этом. Думаю, хоть это-то я имею право знать.

— Ты ведешь себя глупо, — тихо проговорил он своим бархатистым голосом.

Она закрыла глаза, отдаляясь от него, от той невероятной власти, которую он, казалось, имеет над ней. В связи с тем, что она замерзла и была слаба, а ее оружие было у него, единственной вещью, которую она могла сделать, чтобы задержать его на достаточно долгое время и успеть сбежать, было выцарапать ему глаза. Но он обладал невероятно красивыми глазами. И уничтожить их будет самым настоящим грехом. Да она и не знала, смогла бы заставить себя сделать это или нет.

Раздался его смех, низкий и интимный.

— Хвала Господу, что подарил мне такие красивые глаза. Мне бы не хотелось, чтобы ты пыталась сделать что-то столь ужасное со мной.

Ее ресницы взметнулись вверх, и она уставилась на него скорее обвинительно, чем удивленно.

— Ты можешь читать мои мысли! Вот как ты узнал, через какую дверь я буду убегать. Ты читаешь мои мысли!

— Должен сознаться, что это правда, — на этот раз его голос прозвучал очень радостно. Он усадил ее на свои колени, прижимая к своему теплому телу и одновременно наполняя огромную ванну горячей водой. Потом добавил соли для ванны из красивого фигурного флакона и взмахом руки зажег несколько ароматических свечей.

— Я не видела, как ты сделал это, — отказалась признавать увиденное Джексон, отворачиваясь от него. — Но мое внимание привлек тот факт, что тебе нет необходимости постоянно говорить со мной вслух. Ты смеешься и разговариваешь со мной, но только у меня в голове, в моих мыслях, — она уткнулась лбом в ладони.