|
Они устремлены туда же, куда и река на тех отрезках, где она течет с севера на юг и с запада на восток. Курсус словно бы имитирует движение воды. Между Дрейтоном и Абингдоном курсус совпадает по направлению с главным руслом реки за исключением участка, где она огибает кряж из песчаника и течет на восток. Ее движению и направлению соответствует длинный курган, который смотрит на восток и соединяется с концом курсуса. Это – некая священная геометрия. Все ее объекты, кажется, соединены в одно целое, так что длинный курган в Дрейтоне устремлен в сторону курсусов, расположенных ниже по реке – в Дорчестере.
Символическая роль курсусов связана, кроме того, с местами впадения притоков. Некоторые из этих древних памятников находятся именно возле притоков – например, около Тейма под Дорчестером, – и словно бы указывают на точку слияния вод. Обнаружены скопления курсусов там, где в Темзу впадают Ок, Лич и Коул. Стоит упомянуть и про ров в Лечлейде у места соединения двух рек. Люди обожествляли впадение одной реки в другую. На таких участках делались сакральные приношения. Поэтому кажется вероятным, что ритуальное шествие всего племени или нескольких избранных его членов сознательно копировало текущую реку: участники действа отождествляли себя с водой или с потоком жизни. Курсус служил неким символом этого потока. Возможно, люди видели в курсусе иное воплощение реки, символ или даже изображение Темзы в ландшафте. Как ритуализованные рисунки животных должны были обеспечивать изобилие пищи, так, может быть, и курсус рассматривался как способ контролировать реку. Устраивался своего рода спектакль под открытым небом, обрядовая имитация, во время которой, возможно, происходила и инициация. Люди двигались сквозь ландшафт, чтобы прочувствовать его и взять под контроль. Не исключено, что курсус был связан и с понятием о некоем ритуальном очищении, омовении, которое играло столь важную роль в более поздних отношениях человека и реки. В одной из ям внутри курсуса близ Дрейтон-Саута найдены десять человеческих черепов, в другой – скрюченные останки женщины, ребенка и младенца. Дорчестерский курсус проходит через место погребения. Ритуальные свидетельства уходят очень глубоко. Можно предположить, что прибрежный ландшафт был также погребальным ландшафтом, что река очень тесно ассоциировалась со смертью. Смысл слова tamasa (темная река) тогда проясняется для позднейших поколений. Итак, живые и мертвые не обязательно или не полностью были разделены. Есть все основания полагать, что древние люди использовали для обитания и прочих целей участки земли в непосредственной близости от курсусов, и следы домашнего быта сохранились у самых речных берегов. Разумеется, вдоль священных путей шли дороги и тропы для людей и скота. Не исключено, что поселения (а позднее и города) вырастали подле кладбищ и что возникновение крупных людских скоплений связано с культом предков. Это может пролить некоторый свет на зарождение первых городов и деревень на берегах Темзы. Поблизости от курсусов в более позднюю эпоху появились так называемые хенджи. В основе своей это земляные сооружения: округлые рвы с валами по внешнему краю. На первый взгляд они напоминают огороженные погребальные участки, но хенджи всего лишь ограничивают некую зону, обычно расположенную между курсусом и рекой. Позднее там могли возникать деревянные или каменные сооружения (самый знаменитый пример – конечно же, Стонхендж). Широко известный хендж находится близ Стэнтон-Харкорта в долине верхней Темзы (так называемые “дьявольские камни”). То, что хенджи сосуществуют в речном ландшафте с огороженными участками и курсусами, укрепляет нас в мысли: многие тысячелетия берега Темзы оставались священным районом, заряженным особой энергией.
Глава 10 Битва на Темзе
Когда Юлий Цезарь во время своего второго вторжения в 54 году до н. э. впервые подошел к Темзе, силы британских племен были собраны на ее северном берегу. |
