Пока он вызывал коммандос, пока нашел джип, чтобы подъехать к микроавтобусу «скорой помощи», конечно же, оказавшемуся пустым, — «сессна» исчезла в облаках окончательно. Без следа.

2

На селекторном аппарате на столе вспыхнул красный глазок. Секретарша нажала кнопку:

— Да, сэр?

— Карин, — раздалось из динамика. — Там должен был подойти сержант… Из Чугача. Нед Файлс… Он пришел?

— Так точно, сэр. Он давно здесь. Ждет.

Шутов сидел, стараясь никак не реагировать на переговоры по селектору. Кроме секретарши, стройной юной блондинки, в приемной их сейчас было двое: он и немолодой темноволосый сержант полиции. Сержант пришел после него; сейчас, сидя на краешке кресла, он сосредоточенно разглядывал собственную фуражку, которую держал в руках. Судя по смуглой коже и чуть раскосым глазам, в жилах этого полицейского текло немало индейской крови.

— Мистер Файлс, вы готовы? — спросила секретарша.

Сержант широко улыбнулся. Встал, четким движением надел фуражку. Незаметно подмигнул Шутову.

— Попроси его… — донесся голос Макнэлли. — Пусть пройдет.

— Хорошо, сэр. — Отключив селектор, секретарша посмотрела на сержанта. — Сейчас. Надеюсь, все будет в порядке.

— Спасибо, мэм. — Сержант исчез за дверью. Шутов посмотрел на секретаршу. Она виновато улыбнулась:

— Мистер Шутов, клянусь, я здесь ни при чем. Я всего лишь подчиненная. Даю честное слово, я каждый день уговаривала шефа принять вас первым. Но… — Она развела руками. — Ради Бога, извините.

— Карин, вы здесь ни при чем. Я постою в коридоре, хорошо?

— Конечно. Я тут же позову вас.

Выйдя в коридор, остановился у окна. За крышами, совсем близко, отливала серебром местная река, Чена. Поверхность реки была усеяна лодками и катерами всех возможных моделей. У парапета, застыв над удочками, стояли спиннингисты в разноцветных куртках. Понаблюдав за ними, Шутов снова ощутил то, от чего за эти три дня вроде бы избавился, — приступ холодной ярости. Он уже третий день подряд просиживал по нескольку часов, дожидаясь назначенного приема. С ним еще никогда так не поступали. Даже в России, когда он работал в сибирской милиции. С любым, самым высокопоставленным начальником, будь это хоть президент Соединенных Штатов, он никогда бы не допустил подобного унижения. Но сейчас он был бессилен.

На сегодня его вызвали к десяти утра. Сейчас стрелки часов приближались к одиннадцати, тем не менее уверенности, что Крис Макнэлли, начальник фербэнкской полиции, примет его в обозримом будущем, у него не было. Откуда-то сверху, с высот, которые называются «руководством полиции», их операция, которую они считали сверхсекретной, была выдана русской мафии со всеми потрохами. Те, кто увез чемодан, рассчитали их с Байером «на первый-второй» без всякого напряжения, играючи. Теперь же руководство решило отыграться за это на его костях, заставляя просиживать по нескольку часов в приемной Макнэлли.

В управление в Вашингтоне он позвонил в первый же день, как только стало ясно, что «сессна» с чемоданом и всеми, кто их так элементарно приделал, исчезла бесследно. В ответ на его попытку хоть как-то объяснить происшедшее, ему сказали: все. От операции он отстраняется без каких-либо объяснений со стороны начальства.

Откомандирование в Фэрбенкс, считавшееся до этого момента временным, становится постоянным. Иными словами, он поступает в полное распоряжение Макнэлли.

Сейчас, в июне, солнце здесь практически не заходило. Правда, его довольно часто закрывали тучи — как это случилось три дня назад, когда «сессна» с чемоданом упорхнула из-под самого их носа.