Сердце Ганса учащенно забилось, но он не двинулся с места, приняв устойчивую позу с чуть согнутыми коленями. Двухфутовый ибарский нож готов был прыгнуть в левую руку, в правой Ганс сжимал десятидюймовый кинжал. Лицо Керда было бесстрастным, он шел, словно прогуливаясь по тихой улице. Мертвец вел себя так уверенно, как будто Ганс уже был обезоружен и связан, как все жертвы, с которыми Керд имел дело при жизни.

Шедоуспан ждал…

Когда оборотень подошел достаточно близко, Шедоуспан подался влево и нанес удар длинным клинком, а затем развернулся и рубанул еще раз. Первым ударом он намеревался рассечь Керду горло; сталь с Ибарских холмов затупить было трудно, к тому же Ганс всегда следил, чтобы лезвие могло расщепить волос. Второй удар пришелся по правой руке покойника пониже локтя. Пальцы Керда разжались, чудовищный ланцет упал на пол с приглушенным звоном Рука повисла, раскачиваясь на полосках кожи.

Керд посмотрел на ставшую бесполезной руку, поболтал ею немного в воздухе. Он, похоже, остался равнодушным к этой потере, не испытав никакой боли. Затем злобно посмотрел на противника и вновь пошел на него. У Шедоуспана волосы поднялись дыбом, когда он увидел, что на лице Керда появилось два рта: в рассеченном горле открылась щель длиною в несколько дюймов. Однако рана не была красной и даже розовой. Она напоминала дыру в старом трухлявом мешке.

Ганс вновь не увидел крови. Однако ланцет в уцелевшей сероватой руке покойника блестел весьма реально.

Шедоуспан задрожал от ужаса и весь покрылся гусиной кожей. И все же он продолжал полагаться на свою ловкость. Он дал оборотню замахнуться, отклонился в сторону от разящего тонкого лезвия и двумя быстрыми сильными ударами отрубил вторую руку. Она шлепнулась на пол с тихим мягким звуком, словно ватная.

И вновь ни крови, ни даже сукровицы.

«О боги, боги... мертвые не кровоточат! Но будь оно все проклято, они при этом не должны разгуливать всюду!»

— Ну что теперь, потрошитель беззащитных тварей? Может, попробуешь откусить мне палец-другой, покуда твоя голова еще не покатилась по полу, или просто пойдешь туда, откуда пришел?

Керд дернул головой, которая уже едва держалась на шее с разрезанным горлом.

— Ты слышишь, как дрожит твой голос от страха, ублюдок Ганс?

— Он может дрожать лишь от отвращения... ибо кому придет в голову бояться куска мертвой слизи без обеих рук?

Посмотрев на серый обрубок одной руки и болтающуюся вторую, Керд, казалось, задумался.

— Ты прав, трущобный крысеныш. Я всего лишь иллюзия. — И с этими словами Керд исчез.

За ним последовала и отрубленная рука вместе с кулаком, все еще сжимавшим хирургический нож.

И вновь ноги Шедоуспана решили за него, что пора присесть. Стена была рядом, и он тяжело соскользнул по ней на пол. Плюх!

Глава 13

Посидев немного в смятении с пересохшим от жажды горлом, Шедоуспан поднялся на ноги, подобрал свой нож — осторожно, словно тот мог наброситься на него, — и продолжил свой путь по коридору. Его желудок раздраженно и шумно напоминал о том, что он пуст. Горло совсем пересохло, а рот, казалось, был обсыпан изнутри песком. Безумие манило его, словно красивая шлюха, обещающая утехи задаром. Наконец он подошел к лестнице, ведущей вниз, и ошеломленно уставился на царапину, прочерченную на земляном полу.

Он вновь опустился на пол, совершенно сбитый с толку. Попытался обдумать все, что произошло, в голове зашумело и застучало. Получалось так: он спустился по тридцати девяти гладким каменным ступенькам. Потом пошел по ровному коридору. Встретил Керда. Керд исчез; впрочем, Керда вообще там не было. После короткого отдыха, в течение которого он точно не спал, Шедоуспан пришел сюда — и все это на одном этаже, не поднимаясь и не спускаясь.

Он забормотал в полной растерянности:

— Как мог я спуститься вниз и оказаться наверху? Никак.