– Я пошутил. – Фан Му почувствовал некоторую неловкость от того, что Ян Сюэу не поддержал разговор. Он встал и стал перебирать пакеты с вещественными доказательствами. – Разве ты не занят в последнее время? Почему еще и этим делом интересуешься?

– Да там простые дела, ничего интересного… – Ян Сюэу выпрямился, разминая спину. – А вот это посложнее будет.

Действительно, мотивом убийства Вэй Минцзюня была месть, но все же оно сильно отличалось от обычного убийства. Преступления из мести часто сопровождаются «дополнительными» действиями, такими как осквернение тела покойного, причинение чрезмерных повреждений телу, нанесение вреда членам семьи и так далее. Но в этом деле прослеживался четкий смысл – плата той же монетой.

По данным следствия, письменный стол Юй Гуана находился возле окна на южной стороне комнаты. В ту ночь он всеми силами решал задачи по математике, наблюдая за тем, как светлеет небо за окном. Можно себе представить отчаяние Юй Гуана, когда ему оставалось решить еще половину задачника. Возможно, в душе он молился, чтобы у него было чуть больше времени, молился, чтобы солнце сегодня не взошло. И эта «жажда времени» была в полной мере отражена в убийстве Вэй Минцзюня. То же время, то же задание, тот же исход. Убийца хотел, чтобы покойный прочувствовал ту же тревогу и страх, что и Юй Гуан, поэтому и рискнул устроить такую сложную сцену убийства.

О чем думал Вэй Минцзюнь, когда стоял на коленях в классе, обмакивал перьевую ручку в собственную кровь и, жертвуя жизнью, решал задачи? Вычисление. Ответ. Код. Телефон. А еще кровь, текущая все медленнее, и все сильнее слабеющие руки…

Может, в эти отчаянные часы он вспомнил несчастного ребенка? Думал ли, что если б относился к мальчику чуть добрее, то ему не пришлось бы в этот момент мчаться наперегонки со своей жизнью?

Раскаяние.

Конечная цель убийцы, возможно, заключалась не в том, чтобы убить Вэй Минцзюня, а в том, чтобы заставить его страдать. И эти пытки были направлены не на тело Вэй Минцзюня, а на его душу.

Казалось, что убийцей должен быть ближайший родственник Юй Гуана или, по крайней мере, тот, кто испытывал лютую ненависть к Вэй Минцзюню из-за смерти мальчика. Однако имеющиеся доказательства свидетельствовали о том, что убийца никак не связан с Юй Гуаном и, возможно, даже не был с ним знаком.

Кто же готов пойти на такой риск и убить ради незнакомого человека?

– Возможно, – Ян Сюэу потер подбородок, – этот человек пережил то же, что и Юй Гуан?

– Слишком широкий круг подозреваемых, – Фан Му не сдержал горькой улыбки. – Разве есть те, кому учитель не преподал урок в школьные годы? Кроме того, убийца наверняка взрослый, иначе он не был бы таким скрупулезным.

– Возможно, именно травма, полученная в школьные годы, заставила его сопереживать Юй Гуану и, в свою очередь, пойти на убийство.

– Вряд ли, – Фан Му покачал головой. – Говоря объективно, хоть наказание Вэй Минцзюня и было чрезмерным, но не настолько, чтобы довести школьника до самоубийства. Юй Гуан ответственен как минимум наполовину. Наказание в виде домашней работы… Как можно быть настолько импульсивным, чтобы убить человека из-за чего-то подобного, и обладать достаточным умом, чтобы устроить столь сложную сцену, а также начисто убрать все следы?

– Тогда каков мотив? – Ян Сюэу остался неубежденным.

Фан Му молчал. Действительно, месть лежала лишь на поверхности, и у убийцы наверняка был еще какой-то мотив. Если так, то…

В душе Фан Му зародилось нехорошее предчувствие. Он повернулся к озадаченному Ян Сюэу и произнес:

– Сейчас меня больше волнует, продолжит ли он убивать.

* * *

Ми Нань в белом лабораторном халате стояла спиной к двери и внимательно изучала образец следа в своей руке.