– Сейчас мы с Дианой пойдем в мои покои. Вместе. Или да поможет мне…

– Прежде чем ты закончишь свою угрозу, убедись, что тебе хватит сил на ее осуществление, – невозмутимо произнес Филипп. – Диана будет спать одна и поблизости от моей спальни.

Сквозняк подсказал мне, что дверь открылась. Запахло воском и толченым перцем. Ален обвел холодным взглядом кабинет, наверняка заметив гнев Мэтью и неумолимость в глазах Филиппа.

– Тебя обыграли, Маттаиос, – сказал сыну Филипп. – Не знаю, что с тобой приключилось, но ты стал мягкотелым. Хватит упрямиться! Признай поражение, поцелуй свою ведьму и пожелай ей спокойной ночи. Ален, проводи Диану в комнату Луизы. Она сейчас в Вене или в Венеции. Вечно эту девчонку где-то носит. Не уследишь за ней. – (Мэтью молча ждал продолжения.) – Что касается тебя… – Янтарные глаза Филиппа переместились на сына. – Ступай вниз и дожидайся меня в зале, пока я не закончу письма к Галлогласу и Рэли. Ты давно не был дома, и твои друзья хотят знать, действительно ли Елизавета Тюдор – двуглавое и трехгрудое чудовище, как об этом повсюду треплют языками.

Не желая полностью признавать свое поражение, Мэтью приподнял мне подбородок, пристально заглянул в глаза и поцеловал. Поцелуй был крепче и длился дольше, чем рассчитывал Филипп.

– Все, Диана, иди спать! – резко сказал Филипп, когда мы с Мэтью разомкнули губы.

– Идемте, мадам, – обратился ко мне Ален, кивая на дверь.

Мне не спалось и было одиноко. Я ворочалась в чужой постели, прислушиваясь к всхлипываниям и завываниям ветра. Мои мысли продолжали вертеться вокруг разговора с Филиппом. Я проталкивалась сквозь заросли ухищрений и недомолвок, чувствуя себя обиженной и даже обманутой. Я не сомневалась в любви Мэтью ко мне. Но он же должен был знать, что другие усомнятся в серьезности наших брачных клятв.

Время шло. Я оставила все попытки уснуть, встала и подошла к окну. Тьма медленно сменялась серым рассветом. Я думала о наших планах. Сколько разных пластов они успели поднять за такое короткое время! Интересно, в какой степени этому способствовали тайны, окружавшие Мэтью, и сам Филипп де Клермон?

Глава 9

Дверь комнаты, в которую меня поместили, стремительно распахнулась. У противоположной стены стоял Мэтью, прислонившись к холодному камню. Судя по его виду, он этой ночью тоже не сомкнул глаз. Увидев меня, он резко выпрямился, немало удивив двух молоденьких служанок, что хихикали за моей спиной. Чувствовалось, они не привыкли видеть его в столь растрепанном и неухоженном состоянии. Лицо Мэтью было хмурым.

– Доброе утро, – сказала я, шагнув ему навстречу.

Мои темно-красные юбки колыхались от ходьбы и сквозняка. Наряду с кроватью, служанками и всем остальным одеяние это принадлежало Луизе де Клермон. От вышитого балдахина ее кровати тошнотворно пахло розами и еще чем-то, что в эту эпоху называлось духами. Я с наслаждением вдыхала холодный чистый воздух. Он слегка пах гвоздикой и корицей, что привычно ассоциировалось у меня с Мэтью. И сразу стало легче, даже усталость частично прошла. Служанки облачили меня в черное шерстяное платье без рукавов, которое напоминало университетскую мантию и немного согревало.

Лицо Мэтью прояснилось, стоило ему прижать меня к себе и начать целовать, выражая поцелуями восхищение и преданность.