Но лучше бы поквитаться с ним. Где она слыхала это выражение: «Чем давать волю чувствам, лучше дать сдачи»? Но как, каким образом ей сравнять счет? Уэстон отнял у нее гордость, чувство собственной неповторимости, радость от ощущения себя женщиной. Он не имел никакого права, черт бы его побрал, вот так втаптывать ее в грязь! Никто не имел такого права!

– Я всего лишь хочу узнать, действительно ли ты нанял на работу Хантера Райли? – спокойно и твердо спросила Миранда, усаживаясь на единственный в кабинете Уэстона стул.

Окна были закрыты, в кабинете стояла удушающая жара, хотя время от времени слышался шум перегруженного и неисправного кондиционера. Значительная часть конторских служащих уже разошлась по домам, но через окно ей был виден двор лесопилки. Светили фонари, и в их призрачном свете рабочие все еще загружали бревна на пилораму под навесом и резали на доски. Миранда стискивала влажными пальцами сумку, мечтая оказаться за сотню миль от этого места. Но она решила любой ценой узнать правду о Хантере.

Уэстон откинулся на спинку кресла, сплетя пальцы домиком. В его синих глазах горел опасный огонек, царапины на щеке затянулись и подсохли, но были еще заметны.

– А я-то думал, ты пришла повидать меня.

– Ты ошибся.

Дернув щекой, он ослабил галстук и потянулся за стаканом виски на углу аккуратно убранного письменного стола.

– Хантер попал в переплет. Ему надо было побыстрее выбраться из города. И из страны, если уж на то пошло. Нам нужны были новые люди на лесоповале в Британской Колумбии, и я уговорил отца перевести его туда.

Он отхлебнул большой глоток из своего запотевшего стакана.

– Вот просто так? И он обратился за помощью к тебе, а не к своему отцу и не ко мне? – недоверчиво спросила Миранда.

– Ну да.

– Почему?

– Полагаю, он решил, что я не стану судить его так строго, как его отец, и не приду в расстройство, как ты, с учетом твоего состояния. – Осушив стакан, Уэстон выдвинул нижний ящик стола и вытащил оттуда бутылку марочного шотландского виски. Миранда машинально отметила про себя, что бутылка наполовину пуста.

– Давай не будем о моем «состоянии». Он пожал плечами и поднял бутылку.

– Хочешь выпить?

– Нет.

– Из-за ребенка?

– Из-за того, что я обычно не пью с такими, как ты. Уэстон улыбнулся.

– Я тебе не очень нравлюсь, верно?

– Совсем не нравишься.

– Но тебе нужна информация.

– Я уже сказала, что это единственная причина, заставившая меня прийти сюда.

– Целеустремленная женщина.

– У меня мало времени, – напомнила Миранда, мечтая закончить этот разговор как можно скорее. Но она не исключала, что Уэстон располагает сведениями о Хантере – причем такими, каких не добыть и полиции.

Он пощелкал ногтем по передним зубам, словно человек, пребывающий в задумчивости, хотя взгляд у него при этом не изменился. В этом взгляде по-прежнему угадывалась похоть, и Миранда с тревогой спросила себя, сколько виски было у него в бутылке в начале рабочего дня.

«Не надо было сюда приходить», – подумала она, внутренне поежившись.

В дверь заглянула секретарша, чтобы попрощаться с Уэстоном, и Миранда напряглась всем телом, сообразив, что осталась с ним наедине.