Миранда встала и, подойдя к окну, распахнула его, чтобы впустить в комнату прохладный бриз. Ноздри ей защекотал смешанный аромат роз и жимолости.

А вдруг Хантер не захочет на ней жениться? Что, если мечты о ранчо для него важнее и дороже, чем она и его собственный ребенок? Вдруг он будет настаивать на аборте? Покачнувшись от слабости, Миранда ухватилась за подоконник. Она внезапно поняла, что знает Хантера так мало, слишком мало, чтобы думать о замужестве! И все же она любила его.

«Все устроится наилучшим образом, – успокоила себя Миранда и улыбнулась сквозь слезы. – Старомодная мысль, но, кажется, ребенок – это как раз то, что нам нужно».

– Что это? – спросила Пейдж, не отрывая жадного взгляда от оклеенной фольгой и перевязанной розовой лентой коробки, которую ей протянула Кендалл.

– Сюрприз.

– Но у меня же не день рождения, и сегодня не Рождество!

– Знаю, – сказала Кендалл, усаживаясь на стул у письменного стола и сцепив пальцы на колене. – Просто я увидела кое-что и подумала, что тебе понравится. Давай смелее! Открывай!

Восторженная улыбка Пейдж показалась ей такой же жалкой, как эта нелепая кукольная комната, где все было обито одной и той же материей – белой с розовыми бутонами, отделанной кружевными рюшами. Такая пестрота, что глазам больно. Только эта чокнутая и может тут жить.

Широко улыбаясь, Пейдж разорвала упаковку, отбросила в сторону несколько слоев папиросной бумаги и наконец нашла спрятанный в глубине сюрприз: серебряный браслет с подвеской-амулетом в виде свернувшейся в клубочек кошечки.

– Вот это да!.. – прошептала Пейдж, поднося дурацкую погремушку к самым глазам и зачарованно глядя на ритмично раскачивающегося перед носом котенка. – Какая прелесть.

– Ничего особенного.

– Ну что ты, Кендалл! – возразила Пейдж, зажав браслет в кулаке и прижимая его к груди, словно он был бриллиантовым. – Никто и никогда не делал мне такого чудесного подарка! Спасибо тебе большое! – Она покачала головой и сглотнула комок в горле, слезы навернулись ей на глаза.

– Не надо меня благодарить, просто получай удовольствие, – сказала Кендалл.

Неумеренная эмоциональность Пейдж встревожила ее. Можно подумать, что бедная девочка в жизни ни от кого добра не видела. А ведь эта «бедная девочка» с кошмарными пластинами на зубах и длинным крючковатым носом была дочкой мультимиллионера Нила Таггерта! Разве она не получала каждый год тонны подарков?

– Он мне особенно дорог, потому что его подарила мне ты, – объяснила Пейдж, обернув браслетом свое пухлое запястье и защелкивая замочек. – И не ради выгоды, а просто так.

Кендалл стало совсем скверно. Конечно, она собиралась заручиться помощью Пейдж для исполнения своих замыслов, но ей вовсе не хотелось при этом разбить сердце этой дурочки. Она почувствовала себя виноватой.

– Носи на здоровье.

Взгляд Пейдж был полон обожания.

– Как бы мне хотелось, чтобы ты стала моей невесткой, а не эта дура Холланд! – проговорила она, словно прочитав мысли Кендалл.

Кендалл исподтишка покосилась на нее. Девчонка не так глупа, как кажется.

– Мне бы тоже этого хотелось, но, к сожалению, это от меня не зависит. Харли выбрал ее.

– Харли просто дурак!

– Не говори так. Ты же знаешь, я его люблю.

– Да, я знаю, – энергично кивнула Пейдж.