– Вижу, вы со мной согласны, – зевнул Банколен. – Конечно, он заманил аль-Мулька в переулок, убил шофера, отправил Тедди в машине и присоединился к нам. Фактически у него вообще не было алиби! Он отсутствовал в момент всех важных событий. Например, нынче днем, когда звонил мисс Лаверн. Неудивительно, что при всей ее подозрительности он убедительно ей представился сотрудником Скотленд-Ярда. Может быть, попросту предъявил свои старые официальные документы… Ей даже польстило, что ее сопровождает заместитель комиссара. Вам это не приходило в голову? Вы не задумывались об изумленном, недоверчивом выражении лица мертвого Бронсона? Бронсон, естественно, знал сэра Джона, вдруг увидел бывшего заместителя комиссара, наставившего на него пистолет… – Банколен передернулся.

– А сегодняшний телефонный звонок мисс Лаверн от аль-Мулька?

Банколен вопросительно взглянул на египтянина.

– Он заставил меня позвонить, – признался тот. – Да… понятно, о чем идет речь. Он заставил меня позвонить, передать, что за ней зайдет детектив и она останется в полной безопасности. Я сказал, что скрываюсь, велел не опасаться Скотленд-Ярда, который мне помогает…

– Велели всем сообщить, что она пошла в Ярд? – уточнил Толбот.

– Да-да, велел, понимаете, под предлогом, что это поможет сбить убийцу со следа. Потом, говорю, придем сюда, вместе со Скотленд-Ярдом поймаем его…

– Откуда, черт возьми, вы звонили?

– Могу показать, – вставил Банколен, – если мы хорошенько осмотрим это любопытнейшее помещение. Здесь имеется редкостный антикварный телефонный аппарат, спаренный с телефоном в нижнем номере аль-Мулька. Им, несомненно, пользовались, когда Рейл устраивал в этих номерах пирушки, а пока телефон внизу работает, этот тоже. По нему абсолютно спокойно можно было позвонить, и, если бы подозрительной мадемуазель Лаверн захотелось проследить звонок, оказалось бы, что он сделан из клуба «Бримстон», что развеяло бы ее последние сомнения.

Последовала пауза, во время которой Банколен смотрел в пол.

– Подробности нам еще предстоит выяснить, – сказал он наконец. – Сейчас можно только догадываться. Грэффин определенно во время войны служил вместе с юным Джоном Ландерворном. Я помню, что самолет Ландерворна разбился, его объявили погибшим. Приблизительно в то же время Грэффина с позором выгнали со службы. В любом случае Грэффин должен был его знать. Оба они оказались в Париже, – юный Ландерворн, видимо, в госпитале; оба познакомились с аль-Мульком. Поводом для знакомства послужило увлечение молодого человека египтологией, о чем свидетельствует написанная им книга…

Банколен вдруг умолк, непонятно почему. Все мы позабыли о присутствии все это слышавшего аль-Мулька, прижавшегося к стене. Толбот, видно, почувствовал что-то неладное и поспешно спросил:

– Откуда, по-вашему, сэр Джон узнал про потайной номер?

– От Тедди, по всей вероятности. Может быть, Тедди, блуждая, наткнулся на дверь. Точно, конечно, не могу сказать.

– Еще один, последний вопрос, – заключил Толбот. – Насчет тени, которую мистер Доллингс видел вечером в тумане…

– Вы получите объяснение, – сказал Банколен, – если посмотрите на игрушку. Помните жуткую тень в свете камина на стене гостиной? То же самое видел Доллингс на оконной ставне, когда кто-то поднимался по лестнице с повешенной деревянной фигуркой в руке. Кстати, инспектор, – подался он вперед, – это еще одно свидетельство против сэра Джона Ландерворна. Как вы понимаете, Доллингс видел тень здесь, в окне нижнего этажа, которое выходит в переулок. Надо ли напоминать, что дальний номер на первом этаже занимает сэр Джон?

– Боже милостивый! Если бы мы сразу поняли!…

– Все мгновенно прояснилось бы? – бросил Банколен, откинувшись на спинку кресла.