Много чести.

– Умница, – усмехнулся мужчина.

И снова захотелось ударить его. За эту снисходительность, словно бы я несмышленая девочка. А ведь мне исполнилось двадцать семь полгода назад, и я работала в полиции в отделе по расследованию особо тяжких преступлений.

Но если я действительно ударю Винсента, то добираться придется самой… Так что я сжала зубы до скрипа и засунула гордость куда подальше.

Всю дорогу мужчина нес какую-то веселую легкомысленную чушь, которую я в любом случае пропускала мимо ушей. А я только боролась с головокружением… и со странным чувством дежавю. Как будто бы прежде мне уже доводилось слышать его голос… Но ведь это было совершенно невозможно… Я бы наверняка запомнила кого-то вроде Винсента, уж слишком сильно он отличался от тех людей, которые обычно меня окружали.

И ведь даже не спросить. Обычно фраза «А мы не встречались раньше?» воспринимается как неуклюжая попытка флирта. Но голос…

– Она ведь вроде бы была целительницей? Ну, та эльфийка? – внезапно сменил тему мужчина, и я волей-неволей начала прислушиваться.

– С чего взял? – насторожилась я.

Излишняя осведомленность посторонних никогда не приводила ни к чему хорошему.

– Я работаю в университете. Слышал о ней кое-что и заодно сталкивался пару раз, – ответил Винсент.

В университете, стало быть… Так вот откуда он появился, такой лощеный и респектабельный.

– Профессор, стало быть… – издевательски протянула я.

Мое отношение к ученой братии было… не самым уважительным. Слишком много о себе воображали, но демонстрировали ужасающую неприспособленность к реальной жизни. Да и лично мне самой не так чтоб слишком сильно помогли теоретические знания, усердно вдалбливаемые в полицейской академии. В реальности все оказалось иначе. Совершенно иначе.

– Что-то вроде того… – пожал плечами Винсент. – Так покойница действительно была целителем? Я ничего не путаю?

Отвечать на вопрос я не стала, зато задала свой.

– А что не так с целителями, что ты так прицепился к этому?

Мой спутник пожал плечами.

– Обычно ничего. Если это не эльфийские целители, разумеется. Видишь ли, у эльфов граница между целительством и некромагией настолько тонкая, что порой можно подумать, будто ее нет вовсе.

Я недоверчиво хмыкнула в ответ на эти слова. Звучало как полнейший бред. Учитывая, как именно относятся к магии смерти остроухие, то подобное невозможно. Просто потому, что невозможно.

– А вот и твой дом, – обрадовал меня Винсент, кивая в сторону черной громады родового гнезда.

В солнечном свете мое обиталище выглядел временами даже жалким. А вот ночью… Ночью старинный дом казался мрачным, зловещим… величественным…

Мне помогли дойти до дверей, а после попрощались, даже не пытаясь набиться на чай, кофе или что-то еще, что позволило бы задержаться. Почему-то последнее заставило чувствовать раздражение. Неужели я настолько плохо выгляжу?

Впрочем, о чем это я? Плохо. Очень плохо.

И только когда я оказалась в прихожей, с озадаченностью поняла, что не говорила Винсенту, куда меня следует отвести. Но он откуда-то знал и так. Неужели он следил за мной после вчерашнего?

От подобного предположения стало даже не по себе… А я еще постоянно оставляла в сейфе на работе табельное оружие… Нужно изменить эту привычку, раз уж Творец при рождении не отсыпал мне таланта к боевой магии.

Лестница под ногами издевательски скрипела. С чердака доносилось завывание ветра. Пора бы уже начать откладывать деньги на ремонт… Иначе однажды кровля просто обвалится и погребет меня под собою.