|
— У меня для вас очень важная информация, — сказал Шибанов, глядя на шефа снизу вверх. — Никто не должен знать, что я с вами встречался. Поэтому я позволил себе прийти к вам домой. Если об этом узнает товарищ нарком, мне крышка. Абакумов засопел и вытащил руку из кармана. — Поднимешься? — спросил он будничным тоном. — Или так и будем на лестнице стоять? В огромной квартире было пусто — жена и сын Абакумова летом жили на даче. Комиссар госбезопасности жестом пригласил капитана в кухню, открыл холодильник, достал оттуда початую бутылку водки и глиняную тарелку с солеными огурцами. — Выпьешь? — Я же не пью, товарищ комиссар госбезопасности. — Пьяниц не люблю, трезвенников опасаюсь, — проворчал Абакумов, наливая себе полстакана водки. — Не я сказал, а сам товарищ Горький. Ну, и что там у тебя стряслось, капитан? Он выпил водку залпом и вкусно захрустел огурцом. — В воскресенье по личному распоряжению наркома внутренних дел я был направлен в Ленинград, — начал Шибанов, но шеф перебил его. — Это ты мне можешь не рассказывать. Все, что связано с операцией «Вундеркинд», я курирую лично. "А я думал, нас товарищ Берия курирует", — подумал Шибанов. Вслух он сказал: — В Ленинграде ЧП, товарищ комиссар госбезопасности. Из хранилища ленинградского управления НКВД похищены предметы, изъятые у Льва Гумилева летом тридцать восьмого года. Абакумов посмотрел на него тяжелым взглядом. Глаза у него были красные от недосыпания. — Что-то я не понял, капитан, — сказал он медленно. — Что значит — похищены? Шибанов коротко и четко доложил ему все, что узнал в Ленинграде. С каждой минутой Абакумов мрачнел все больше. — Ты понимаешь, что это значит? — спросил он, наконец. — Думаю, да. Противник провел на нашей территории наглую операцию. Работали наверняка профессионалы, диверсанты высокого класса. Абакумов плеснул себе еще водки, выпил, скрипнул зубами. — А ты отдаешь себе отчет, капитан, какие в этой игре теперь ставки? — спросил он хриплым голосом. — И сколько сил пришлось затратить немцам, чтобы вытащить эти цацки из блокадного города? Некоторое время шеф сидел, глядя в одну точку. На его сильном лице играли желваки. — Они знают про Гумилева, — сказал он, наконец. — Возможно, они знают о том, что мы ищем Орла. Из этого следует два вывода. Ну-ка, капитан, скажи мне, какие. Шибанов потер сломанный нос. — Во-первых, не исключена утечка информации, — сказал он. — Где-то у нас завелась крыса. Абакумов кивнул. — Правильно. А во-вторых? — Будем отменять операцию? Комиссар госбезопасности внимательно посмотрел на него. — Ты головой-то сильно ударился? — заботливо спросил он. — Врачи говорят — сильно, — пожал плечами Шибанов. — Оно и видно! — рявкнул Абакумов, хлопнув по столу ладонью. — Операцию надо проводить в кратчайшие сроки! Немедленно! Потому что если мы не вернем Орла в ближайшие дни, мы не доберемся до него уже никогда! Понял, капитан? Шибанов вскочил и вытянулся по стойке "смирно". — Так точно, товарищ комиссар госбезопасности. — Ты должен был сразу ехать к наркому, — буркнул Абакумов. — Почему поехал ко мне? — В тюрьму неохота, — честно ответил Шибанов. — Брось, никто бы тебя в Лефортово отправлять не стал. Но сделал ты правильно. Тебе, кстати, повезло — Лаврентий сейчас у Хозяина, на Ближней даче. Вернется не раньше одиннадцати. Ты к этому времени должен уже час сидеть у него в приемной, понял. Абакумов с сожалением убрал ополовиненную бутылку обратно в холодильник. |
