Работой заслужить еду и ночлег не выйдет. Я привыкла добывать пропитание в лесу, можно было сделать удочку. Можно было стать вором. Яйцо тут, булочку там. Не впервой.

До того, как я попаду на север, дорога пройдет рядом с Летним фортом, меньшую крепость короля Кельдека, место летнего Собрания. От этого было страшно. От этого вспоминалось то, что я хотела забыть, тьму, что я видела в щель в стене в доме бабушки, когда люди короля пришли за ней. Я отогнала мысли, ведь должна была начать путь сильной, иначе далеко не зайду.

«Думай о хорошем, Нерин. Думай о доброте, как о подарке того мужчины. Думай о любви и мудрости бабушки, а не о ее ужасной кончине. Чувствуй ее силу в себе, иди по дороге со смелостью и открытыми глазами. Нацелься на Тенепад».

Прошлой ночью я думала, что отец ушел от меня по дороге. Теперь мне казалось, что он идет рядом со мной, наклоняется и убирает опавшие листья с моего пути, держит меня за руку, пока я перебираюсь по камням через ручей, и плохими шутками поднимает мне настроение. Глупо, ведь те времена давно прошли. А потом он редко так делал. Потом мы ругались, вспоминая печали и кошмары, что оставили нас бедными, бездомными и изгоями.

Я привыкла к его постоянному ворчанию. Я научилась не слышать его. Я отвлекалась на мозоли и пустой живот. Теперь я шла по тропе, едва различимой среди сосен, чувствовала его тень рядом, жалея, что была не такой понимающей. Может, как я и подозревала, он хотел, чтобы я умерла, а брат выжил. Но он сам защитил меня. Из-за меня он шел дальше.

Я надеялась, что он упокоен.

- Я люблю тебя, отец, - прошептала я. – Я уважаю тебя, - и я пыталась сказать, что прощаю его, но слова не сорвались с губ.

* * *

Семь дней пути, семь ночей в лесу, и я поднялась на холм поздним вечером и смогла впервые увидеть Среброводье, широкое пространство блестело в свете солнца в милях впереди. Я вышла из-под мрачных сосен в буковый лес и нашла место для ночлега у камней среди деревьев. Маленький ручей спускался с холма. Среди буков стоял один старый дуб, темный и широкий, дерево божеств. Я нашла плоский камень, опустила сумку и расстелила накидку. Я села и, скривившись, сняла обувь.

Ноги пылали из-за мозолей. Были у меня когда-то хорошие туфли, что дала мне девушка из семьи, приютившей нас в далекой деревне на севере. Они несли меня много миль, по холмам и через ручьи, по болотам и полям. Они были со мной в весенний дождь, в летнюю жару, осенний холод и зимний снег. Они были крепко сшитыми, усиленными. Но теперь они были слишком маленькими, а постоянный путь износил их.

Я пошла босыми ногами вдоль ручья и вернулась с пригоршней корешков папоротника и желудей. Я не могла сделать должным образом припарки, ведь в сумке было только самое необходимое. Мой запас порошков и мазей закончился много лун назад, и мне не хватало времени и ресурсов пополнить его. Может, это к лучшему. Только несколько целителей открыто практиковали свою магию в Олбане Кельдека. И магия трав слишком близко подходила к обычной магии.

Я разожгла костер, новый нож высек искру из старого огнива. Боясь привлекать нежелательных гостей, я не дала огоньку стать большим. Когда огонь разгорелся, я пошла собирать еду, а вернулась с диким луком, из которого сделала суп. Немного сухарей Флинта еще было в моей сумке, я хранила их на случай, если не смогу ничего найти.

Пока я ела суп, я чувствовала на себе взгляд из высоких веток дуба, из теней между стволами буков, из журчащей воды ручейка. Я ощущала присутствие, они прятались в каждой щели между камнями, возле которых я пряталась. Близко. Ближе, чем я когда-либо их чувствовала.

Добрый народец прятался, боясь Кельдека. По слухам они сбежали на туманные острова далеко на западе или на холодный пустой север. Но это было неверным, иначе я не видела бы их вокруг себя на поляне. Волоски на шее встали дыбом, спину покалывало от этого.