Джейн Уильямс выглядела очень молодо. Дело в том, что, как и большинство молодежи, она была неосторожна, поэтому забеременела в шестнадцать лет. Бетани никогда не видела своего биологического отца и, по правде говоря, совершенно не горела желанием его найти. Она называет папой единственного мужчину, который всегда был рядом и помогал ей — только это имеет значение.

Мать старалась уберечь Бетани от подобной ошибки, поэтому создала определенные границы. Другими словами, она полностью следила за жизнью Бет в обществе. Но так как в прошлом месяце Бетани уже исполнилось шестнадцать, то надзор стал чуточку слабее.

Надеюсь.

Мама была на кухне, смешивая шар из теста, пока двухлетний брат Бет наблюдал за ней. На лице Филиппа было больше сладкого теста, чем в миске, но он, кажется, хорошо проводил время. Мальчик взглянул на сестру, и она снова была поражена видом его рыжих волос и брызг веснушек на щеках — настолько он от нее отличается. Карие глаза — вот что было единственно общим у них.

Это и любовь к сырому тесту печенья.

Обогнув быстро стол, Бетани зачерпнула пальцем немного теста, пробуя его на вкус.

— Ням-ням, — смешно округлив глаза, произнесла девушка.

Филлип захихикал, обхватив руками холм теста, от чего несколько кусков упали на пол. О, нет. Вредитель на кухне.

Когда мама повернула голову, то пряди темных волос выпали из французской прически, которая называется "ракушка".

— Посмотри, что ты сделала, Элизабет.

Перестав наслаждаться сладким божественным вкусом во рту, Бетани схватила бумажные полотенца, которые специально предназначались для протирания нержавеющей стали.

— Пол не начнет гнить, мам.

Когда Бет закончила наводить порядок, Филлип протянул свои пухлые ручки в сторону сестры. Девушка выбросила полотенца в мусор, а затем вытащила брата из высокого стула. Прижав маленького мальчиками к бедру, она заскользила по кухне, словно в танце.

Дотронувшись рукой до своего раскрасневшегося лба, она улыбнулась.

— Ну что случилось, маленький засранец?

Мальчик громко захохотал, в то время как мама вздохнула, кидая тесто на противень для выпечки.

— Я не хочу, чтобы ты так его не называла.

— Почему? — Беттани сделала потерянное лицо, как если бы она заблудилась на острове. — Маленький засранец любит называть себя маленьким засранцем, потому что у него очень маленькая задница.

Улыбка тронула мамино лицо.

— Как прошел первый день в школе?

Беттани откинулась назад, избегая встречи с лицом, испачканном в тесте, которое, вероятно, было и во рту Филиппа. Мерзость.

— Все прошло отлично. Школа значительно меньше прежней, но там пипец какой классный художественный класс.

— Следи за языком, — предупредила мама, — Дети были хорошими?

— Пипец какими, — одними губами произнесла Бетани, смотря на Филлипа.

— Пипец, — повторил брат.

Беттани кивнула и взяла его за руку.

— Да, они показались довольно крутыми, — один, в частности, оказался действительно крутым, он об этом потом. — А ты знаешь, что действительно круто, маленькая задница?

— Ага! — он с дополнительный усилием кивнул.

Улыбаясь, она остановилась рядом с матерью, толкнув ее бедром. Кусок теста ударил по столу.

— Ты говорила с папой? Неужели он хотел работу в Фаерфоксе?

Мама взяла салфетку и спрятала в ней упавший кусок теста. Официальный девиз мамы: чистый дом — счастливый дом.