Гайка ахнула. Решение загадки неожиданно вспыхнуло перед ней, будто фосфорный факел, от изумления мышка попятилась и чуть не села на хвост. Некоторое время судорожно глотала воздух.

— С ума сойти… — прошептала наконец Гаечка, когда слегка опомнилась.

И медленно, чуть ли не впервые после возвращения, ее губы растянулись в слабой улыбке. Теперь она знала, что делать. Теперь все будет хорошо. Лишь бы не ошибиться. Лишь бы не ошибиться…

* * *

Фокси мчалась по ночному небу, покрывая полсотни миль в час, но город, казалось, оставался все так же далек. Под утро измученная летунья была вынуждена опуститься для отдыха на дерево, у нее тряслись крылья и дыхание с хрипом вырывалось из легких. А лететь предстояло еще много часов…

От усталости и голода кружилась голова. Судорожно глотая воздух, Фокси лежала на ветке, беспомощно свесив крылья, сил не осталось даже чтобы уцепиться коготками и повиснуть вниз головой для сна. Сквозь мутную пелену, окутавшую разум, вяло прорывались отдельные мысли.

Некоторое время измученная Фокси молча глядела в небо, чувствуя боль в каждой мышце. Из полусонного состояния ее вывел почти незаметный шорох: повернув голову, летучая мышка встретилась взглядом с юным черным котенком, который неумело, но старательно, крался к ней по ветке. Сообразив, что его заметили, котенок сжался и зашипел, готовясь к прыжку.

Фокси мысленно застонала. Ну почему сейчас… Напрягая все силы, она заставила себя встать и расправить крылья. Маленький хищник был пока слишком далеко, чтобы всерьез его опасаться.

— Не прыгай, — устало буркнула Фокси. — Все равно не поймаешь.

— Поймаю, — гневно заявил котенок, но тут же отпрянул и широко раскрыл зеленые глаза. — Ты говорящая! Летунья мрачно усмехнулась.

— А что, нельзя? Котенок разочарованно вздохнул и уселся на ветке, обернув хвост вокруг лап.

— Нельзя, — сообщил он грустно. — Мама говорит, говорящих нельзя есть. Фокси с облегчением расслабила крылья и вновь опустилась на ветку.

— У тебя очень хорошая мама.

— Самая лучшая! — гордо заявил котенок.

— Что же она тебя одного пускает по деревьям лазить? — поинтересовалась летучая мышь. — Не боится, что упадешь? Котенок хмыкнул.

— А кто сказал, что я один?

Фокси, вздрогнув, резко повернулась и чуть не свалилась с ветки, обнаружив прямо за спиной большую черную кошку. Хищница подкралась настолько бесшумно, что уже раз пять могла бы схватить ни о чем не подозревающую добычу. Перепуганная Фокси моментально ее узнала:

— Ты! — воскликнула она, попятившись и прижавшись к стволу. Кошка смерила летунью подозрительным взглядом. Огромные зеленые глаза ярко светились.

— Мы знакомы? — вкрадчиво спросила хищница. Летучая мышь запнулась, вспомнив, что до похищения Дэйла пройдет еще год.

— Н-н-нет… — выдавила она. — Я, н-н-наверно, полечу…

— Не бойся, — кошка грациозно разлеглась на ветке, свесив одну лапу и хвост. — Хотела бы съесть, ты бы меня никогда не заметила. Здесь мало разумных… летает. Поговорим? Фокси сглотнула.

— А… о… О чем? Кошка фыркнула.

— Да ни о чем. Просто поговорим, не зря ж мы говорить умеем… — она вздохнула. — Тут на много миль окрест ни одного разумного. Одиноко. Летучая мышка нерешительно шагнула вперед.

— Зачем же тогда жить в таком месте? Кошка усмехнулась.

— А как прикажешь учить детей охотиться? В лесу, где все разумны, нам, хищникам, или с голоду пухнуть, или звереть, — она грациозно изогнула хвост.