|
Там их накручивали, ухаживали за ними и даже украшали цветами или бусинами, а в день выхода в свет вся затейливая прическа прикреплялась к голове владелицы. Этот стиль достиг апогея, когда наступало время балов, но даже в начале года, едва только начинались первые коктейльные приемы, он казался аллегорией воображаемого, в которой принимали участие все. Дебютантки два-три раза в неделю коренным образом меняли свою внешность. Гости замечали, что к ним направляется незнакомка, и, лишь когда она приближалась, узнавали под прической лицо старой подруги. Так было и на этом вечере, когда я вдруг понял, что величественная королева, едущая на сиденье рядом с Дэмианом, – не кто иная, как Серена Грешэм. Она вышла из автомобильчика невозмутимая, точно скала, и подошла к тому месту, где стоял я.
– Привет, – сказала она. – Привет! Как ты? – Совсем растрясло. Чувствую себя коктейлем, который взболтали и сейчас разольют по бокалам. – А я хотел спросить, не захочешь ли прокатиться еще разок, со мной. – Вряд ли, – ответила Серена. – Чего я хочу, так это еще выпить. Она огляделась и, не успел я предложить помощь, раздобыла себе бокал шампанского. Оставив ее в окружении потенциальных поклонников, я пошел к площадке. Автомобили уже все были заняты. Тут я услышал, как меня окликнули, и, оглянувшись, увидел Люси Далтон, которая махала мне. Я подошел к ней. – Что случилось? – спросил я. – Ради бога, сядь ко мне! – Люси похлопала по кожаному потертому сиденью рядом с собой. – Сюда идет Филип Ронсли-Прайс, а у меня и так уже вся задница будет в синяках. Сзади послышался мужской голос, требующий уступить дорогу. – Садись быстро! – прошипела она. Я сел. Но отсрочка оказалась лишь временной. Не успели мы отъехать, как Филип, игнорируя крики оператора, пошел напрямик между начавшими двигаться машинками. Фразу «соблюдение техники безопасности» в те дни еще не изобрели. – Если ты хочешь от меня сбежать, можешь даже не надеяться! – бросил он Люси с ухмылкой, которую, видимо, считал сексуальной. – Нам суждено быть вместе! Пока она собиралась придумать ответную колкость, мы вдруг резко остановились. Нас ударил в бок один из братьев Тремейн, рядом с которым сидела хихикающая спутница, и мы, чуть не сломав спину, оказались в хаотичном потоке машин. Филип захохотал и неспешно пошел обратно к краю площадки. Люси Далтон будет занимать на этих страницах довольно существенное место и поэтому заслуживает представления, хотя, по-моему, она не слишком сложный персонаж. Как и Серене, Люси незаслуженно достались все блага мира, но на более скромном уровне, и это менее отдаляло ее от жизни обычных людей. Людям со стороны трудно отследить различия в статусе и благосостоянии членов привилегированной, вызывающей всеобщую зависть группы, но эти различия существуют, с какой бы башней из слоновой кости ни приходилось иметь дело. Чемпионы по футболу, каждый богаче Мидаса, прекрасно знают, кто в их кругах заслуживает зависти, а кому следует посочувствовать. Кинозвезды легко отличают среди своих тех, кто не сделает карьеры, и тех, кто продержится на плаву еще много лет. Простой публике само предположение, что одному миллионеру стоит завидовать меньше, чем другому, покажется претенциозным и элитаристским, но для членов клуба эти градации реальны, и если попытаться понять, что движет тот или иной мир, эти различия тоже необходимо принимать во внимание. Так было и у нас. Хотя к 1960-м годам сама идея сезона уже подвергалась критике, в нем принимала участие более узкая группа людей, чем было бы в наши дни, если бы кому-то хватило глупости попытаться его возродить. Можно сказать, что мы находились где-то посередине между избранным обществом довоенных лет и непритязательным миром 1980-х. |
