|
Метали амузгинские ножи, индейские топоры, стреляли из лука и управлялись с огнестрельным оружием. Курсанты совершенствовали тело с помощью боевых искусств и укрепляли дух глубокой медитацией. Легионер должен уметь защитить интересы нации и свою жизнь, уметь напасть и уничтожить в любой ситуации, любыми средствами. Это его долг. Пусть не всегда разнообразен его стол, постелью может быть голая земля, он месяцами может не видеть женщин, однако там, где возникают проблемы, появляются корабли Легиона. После них смело идут на посадку транспорты и, как грибы после дождя, возникают и быстро растут поселения. Там, где прошел Легион, некого и нечего бояться. Жизнь налажена, а легионеров уже зовет сигнал новой тревоги… Начальник Школы, сделав два судорожных глотка, поставил стакан и, махнув рукой, как саблей, перешел на дребезжащий фальцет: – Пока жив Легион – жива нация! Это понятно даже идиоту! Но существуют эти тупицы в Ассамблее, которые никак не могут понять, что и они зависят от нас и еще не подохли с голоду лишь потому, что парни из Легиона не знают страха и жалости! Что мы здесь, на Земле, не толкаемся задницами лишь благодаря Легиону, который там, в далеких колониях, выполняет за нас всю грязную работу. Им, видите ли, жаль всех этих головастиков, червей и прочих, не имеющих человеческого обличья! На предвыборных митингах господа депутаты не перестают обещать перенаселенным мегаполисам новые пространства, но методы, которыми мы эти пространства добываем, им кажутся недостаточно гуманными. Пусть не всем нравится, как мы это делаем, но делаем мы это для блага Сообщества! И потому нам плевать на этих умников! Для нас главное – долг! Да здравствует нация! Да здравствует Легион! Начальник Школы вытер платком выступивший на лбу пот, а зал взорвался шквалом аплодисментов. Хлопали долго, до боли в ладонях, а потом дружно запели старый гимн Легиона – последний раз все вместе. Ведь завтра утром каждый легионер получит назначение и для них начнется обычная работа, к которой они привыкнут, хотя некоторые могут и не успеть. Пронзительно взвыла сирена подъема. По привычке вчерашние курсанты молниеносно вскочили со своих коек и стали в бешеном темпе одеваться, пока не вспомнили, что они больше не курсанты, а легионеры. И молодые люди уже без всякой спешки заправили свои койки и разгладили морщины на серых армейских одеялах. Обойдясь без утреннего построения и весело размахивая полотенцами, они направились в душевую, продолжая радоваться обретенной свободе. Сержанты-наставники безучастно взирали на своих вчерашних подопечных, не вынимая из чехлов дубинок, которыми раньше пользовались с подчеркнутым удовольствием. Эти неустанные некогда контролеры всем своим видом показывали, что все происходящее здесь их уже не касается. Снова прозвучала сирена – на завтрак. Никто, естественно, не торопился стать в строй. Все потянулись по одному, по двое – не спеша, перебрасываясь ничего не значащими фразами и старательно напуская на лицо скуку. Им хотелось выглядеть так, будто они по меньшей мере родились легионерами и всегда запросто носили серебряные аксельбанты. Сегодня не пришлось замирать у длинных скамеек по стойке «смирно», с нетерпением ожидая разрешения сесть. Нет, шурша новыми, не успевшими обмяться мундирами, новоиспеченные легионеры прошли мимо входа в столовую, уверенно держа курс на широко распахнутые двери Зала легионеров. Там на покрытые белоснежными скатертями дубовые столы ставили вина, диковинные фрукты, дары разных морей и просто пирожки с повидлом или блинчики. |
