— Конечно. Многому научился. Спасибо и вам, товарищ майор. Посмотрим, как начальство решит.

— У начальства свои критерии оценки. У Великанова и Павлова свои, они-то могут оценить твое оперативное мастерство, умение анализировать, принимать решения. А вот Шелепин, хоть он и председатель КГБ, но прежде всего политик, и докладывать он будет другим политикам в Политбюро Центрального Комитета КПСС, не разведчикам. Может получиться так, что он получит разнос. Почему допустил, что такой монстр развивается у нас под боком. Тогда и мы с тобой получим по шапке. Может, и наоборот. Молодец, Железный Шурик  держит руку на пульсе мировой политики. Вот тогда вызовет он своего зама, и они решат поощрить участников операции «Тарантул». Кто руководитель? Всего лишь майор. Откуда родом? Из Сибири. Значит, охотник, выделите ему из наградного фонда тульскую винтовочку. Так сказать, подарок с намеком. Пусть и дальше охотится на всякое четырехлапое и двуногое зверье. Еще кто? Лейтенант. Молодой, даже семьи нет. Выделить ему на обзаведение хозяйством…

Вальтер с ехидной улыбкой еще не закончил, а Матвей уже понял, куда клонит старший товарищ.

— Нет. Только не это.

— Набор посуды. Да посимпатичней.

Теперь они смеялись оба. Нервное напряжение уходило.

— Столовый сервиз на шесть персон с супницей и салатницей. Я сам такие заказывал у Людвига.

— А если серьезно. Ты же помнишь девиз нелегальной разведки?

— Без права на славу, во славу Державы!

Усталый, но довольный, Саблин возвратился в Западный Берлин. Петер и Гном пока побудут в Мюнхене, а его срочно вызвали на встречу. На конспиративной квартире его ждал сам генерал Великанов.

— Север, не буду ходить вокруг да около. Ты офицер. Мужайся. Мы получили сообщение о смерти твоего отца. Прими мое искреннее сочувствие. Я решил сам тебе сказать об этом.

Теперь Матвей остался один. Никого из родни не осталось. Ему так хотелось, чтобы отец гордился им. Теперь больше некому. Они так мало виделись. То четыре года учебы в институте, то пять лет срочной службы в армии, потом опять учеба, Германия. Возвращаться больше не к кому.

— Когда это случилось?

— Пять дней назад.

— Пять дней? Почему вы мне говорите об этом только сейчас?

— Потому что ты был на задании. Очень важном задании. Наша служба — это практически бой с противником, а во время боя, как ты знаешь, солдат на побывку, пусть по самым важным поводам, не отпускают. Заканчивай здесь дела. Вечером ждем тебя на нашей части Берлина. Я забронировал для тебя место на ночной рейс в самолете на Москву. Крепись, парень.

Тяжелые думы захлестнули Матвея, поэтому он не обратил внимания, как в метро, когда он ждал вагон, чтобы отправиться в Восточный сектор, его с обеих сторон обступили двое крепких мужчин. Подошел поезд. Север сделал только один шаг по направлению к вагону, как перед ним возник человек в темном костюме:

— Вильгельм Мюллер? Вы арестованы.

С двух сторон его крепко взяли за локти. На руках щелкнули наручники. Поезд, мигнув красными огоньками, без него умчался в сторону ГДР.