А Иван Петрович вдохновенно врал:

– Не верь ты им! Ты же меня знаешь?.. Они Окункуль хают, потому что ловить не умеют! Я прошлый раз за день взял девяносто три штуки и почти сплошь – окуни. Да какие! Не меньше чем по двести граммов…

Он видел, как, отложив газету, Хомина ждет, недовольная тем, что ее задерживают из-за глупейшего неуместного разговора.

«Уговорив» своего собеседника поехать на Окункуль, Иван Петрович весело положил трубку, попросил у Хоминой извинения за посторонний разговор и, кивнув на отложенную газету, спросил:

– Как ваше мнение?

– Не пойму, почему вам захотелось узнать его у меня, – сказала она, пожав плечами.

– Значит, не понимаете?

– Представьте себе.

– Ну что ж… Тогда я вынужден буду объяснить это.

– Да?..

– Вам, вероятно, известно, что в следственный отдел людей вызывают не для культурного отдыха… я пригласил вас сюда, чтобы предъявить обвинение в уголовном преступлении. Желая помочь вам в выборе правильного пути и пользуясь благоприятным случаем для этого, дал прочесть эту поучительную статью…

– Вы уверены, что не ошибаетесь? – спросила она со сдержанным возмущением.

– Здесь вопросы задаю я, Светлана Владимировна.

– Ах вот как!..

– Только так. А вы – лишь с моего разрешения. Итак: объясните мне, Светлана Владимировна, какие выигрышные билеты вы предъявляли в операционном отделе сберкассы, где работает Званцева.

– Вы меня официально спрашиваете?

– Да, конечно. – И, включив магнитофон, он повторил вопрос.

– Дело в том, что в свое время в нашем отделе было коллективное приобретение билетов пятого выпуска денежно-вещевой лотереи, на которые пало несколько выигрышей.

– Авторучка и три рубля.

Хомина взглянула на него и, задержав взгляд, ответила медленней.

– Да… И об этом знали многие. Но у меня лично было тридцать выигрышных билетов того же выпуска, н когда я их предъявила, то сказала, что они коллективные…

– Сколько вы покупали билетов, вообще?

– Сто.

– Вы каждый раз берете так много?

– Нет, разумеется.

– Почему же на этот раз приобрели столько?

– Получила премию и решила испытать счастье, как другие…

– Вы получили большую премию?

– Тридцать рублей.

– И остались без убытка, как я понимаю?..

– Выходит, так.

– А не можете ли припомнить, где вы покупали эти билеты? – так же невозмутимо продолжал интересоваться Упоров.

– Не помню, – ответила она. – Только знаю, что взяла сразу все…

– Ну, раз все сразу, так это, по-моему, легче вспомнить, – заметил он.

– Нет, не припоминаю…

– Так, допустим… Какова же была необходимость предъявлять эти билеты как коллективно приобретенные?

– Как вам объяснить?.. Вы же знаете, что я фининспектор. Я чувствовала себя неудобно, что мне вдруг выпало сразу столько выигрышей. Меня знают наши работники…

– Не понимаю, – сказал Иван Петрович. – Получается, что вы не имеете права на выигрыш?

– Нет, но ведь вы знаете, как все могут иногда истолковать люди…

– То есть?

Она пожала плечами.

– Хорошо, – Иван Петрович как будто согласился с ее отношением. – А холодильник?

– Что «холодильник»? – ответила она вопросом, и Упоров не мог не заметить, как самообладание изменило ей.