Беседа стенографировалась непосредственно во время разговора; дается в несколько сокращенном варианте и, для понятности, несколько обработана стилистически.

…С. А. Ф.: А отцу, когда он помер, было 104 года.

П.: Ого! Раз так долго жил, значит, жить нравилось. Ведь люди перестают жить, когда им это надоедает…

С. А. Ф.: Да, он у меня крепкий был. Его отец тоже, кстати, долго жил - 102 года. А брат - девяносто… не помню сколько… И даже когда отец умирал, несмотря на возраст, в ясной памяти был, не путался.

П.: А кем он был до революции?

С. А. Ф.: Военным.

П.: А чин?

С. А. Ф.: Штабс-капитан.

П.: Он был кадровым?

С. А. Ф.: Нет. Закончил Петербургский университет. Факультет филологии.

П.: Как же ему, царскому офицеру, удалось пережить сталинские репрессии?

С. А. Ф.: А что ему было переживать? Он почти сразу перешел на сторону Советской власти, - никто его и не трогал.

П.: И вы не пострадали от того, что сын штабс-капитана?

С. А. Ф.: Нет. Я же говорю: он перешел на сторону Советской власти. Сразу же. В Красной Армии сражался.

П.: А в армии он был до конца Гражданской войны?

С. А. Ф.: Нет. В 18-м Ленин с Луначарским решили всех особо грамотных из армии отправить на учительскую работу. Отца тоже перевели. И отправили на Урал. Мы туда всей семьей переехали.

П.: А в какое место?

С. А. Ф.: Троицк - Челябинская губерния, Южный Урал. 200 километров до Магнитогорска. Там он и учил в школе. До сих пор наш дом в деревне стоит.

П.: А почему - в деревне?

С. А. Ф.: А что там было в городе снять? Нас ведь одних детей восемь человек было. Вот отец и купил в деревне дом. Мы жили там постоянно, а отец за пятьдесят верст каждое воскресение приезжал. Первым делом - в баню… Потом уж остальное.

П.: А день его рождения когда? Какого числа родился?

С. А. Ф.: А это мне не говорили. Дни рождения он не справлял, а я не интересовался.

П.: Странно. Разве не интересно? Неужели не спрашивали?

С. А. Ф.: Спрашивал. Да мне не говорили.

П.: Как это - не говорили?

С. А. Ф.: А так. "Куда лезешь не в свое дело? Знай свое! А если что нужно, возьми дневник - и прочитай".

П.: А у него дневник был?

С. А. Ф.: Был. И мать тоже дневник вела. Свой. Отдельно.

П.: Они хотели, чтобы дети прочитали… А дневники эти сохранились?

С. А. Ф.: Племянники - гады! - растаскали. То ли до войны, то ли во время. Вместе с книгами. Так я ни в один и не заглянул. Меня же в 39-м в армию забрали. С третьего курса.

П.: А третьего курса - чего?

С. А. Ф.: Биологического факультета. Университета.

П.: Какого?

С. А. Ф.: Естественно какого - Свердловского. Тогда всех парней с потока взяли - и служить.

П.: А офицерское звание когда присвоили?

С. А. Ф.: Это уже потом. Сначала - рядовым, а когда война началась - краткосрочные офицерские курсы. И в 42-м - на фронт.

П.: А какой род войск?

С. А. Ф.: Известно какой - пехота.

П.: Я почему спрашиваю? Мой отец ведь тоже фронтовик. Только он 1907 года рождения. Тоже откуда-то с Урала забирали. И тоже кратковременные офицерские курсы. Только он артиллерист. Хотя потом в пехоте оказался.

С. А. Ф.: Ну, а меня сразу - в пехоту.

П.: А потом?

С. А. Ф.: Привезли нас на 2-й Украинский фронт. Но не под Сталинград - врать не буду. Хотя Сталинград - это как раз 2-го Украинского. Воевал. Потом ранение. "Болванка" по спине чиркнула - смещение позвонков.

П.: А как вы узнали, что это "болванка"?

С. А. Ф.: Не разорвалась - вот и узнал. Да их много было - болванок-то. Идешь - снаряд валяется неразорвавшийся. Новенькие в сторону: вдруг разорвется? А ты им: "идите спокойно - болванка".