|
- Именно так, именно так, - сказал он. - Но мы там. КОЗА Инк. Все законно, достойно и солидно. И так было в течение многих поколений. Движение в этом направлении фактически началось еще в ваше время с "отмывания", как любили выражаться сочинители, финансовых средств и их перекачку в более приемлемые предприятия. Зачем бороться с системой, если ты достаточно силен для того, чтобы занять в ней достойное место без борьбы? Что значат несколько долларов туда или сюда, если можно иметь все, что угодно, и гарантию безопасности к тому же? Без риска. Просто соблюдая правила. - Все? - Ну, их так много, что дело упрощается, если вы можете позволить себе пошевелить мозгами. Он допил свой бокал и снова налил нам обоим. - Но клейма на нас нет, - заключил он потом. - Тот имидж, который был у нас в ваше время, теперь относится к преданиям древности. - С заговорщицким видом он подался вперед. - Однако, действительно, было что-то особенное в тех временах, сказал он и посмотрел на меня выжидательно. Я не знал, то ли мне раздражаться, то ли чувствовать себя польщенным. Судя по тому, как они относились ко мне с момента моего пробуждения недели две назад, я, безусловно, разделял некую историческую нишу с ночными горшками и бронтозаврами. С другой стороны, казалось, что Пол общается со мной не просто с некоторой гордостью, но как с фамильным наследием, которое было доверено его попечению. Но тогда я уже знал, что он занимает в структуре организации прочное и солидное положение. Он настоял на том, чтобы я поселился у него, хотя меня могли поместить куда-нибудь в другое место. Казалось, ему доставляет огромное удовольствие выспрашивать меня про мою жизнь и мое время. Постепенно до меня дошло, что свои сведения он черпал, в основном, из нелепых сочинений, фильмов и слухов своего времени. Но все же я ел его хлеб, спал под его крышей, мы были родственниками, а все прежние законы давно канули в небытие. Поэтому я угождал ему некоторыми воспоминаниями. Пола, может быть, разочаровало, что я провел пару лет в колледже до того, как принял бизнес моего отца, после его внезапной, безвременной кончины. Но то обстоятельство, что я прожил большую часть своего детства на Сицилии, пока отец не прислал за семьей, кажется, удовлетворило моего родственника. Потом, по-моему, я опять огорчил его, рассказав, что, насколько мне известно, Сицилия никогда не была центром всемирного преступного заговора. Я понимал дело так, что "onorata societa" <достопочтенное общество (ит.)> была местным, не безвыгодным, замкнутым на семейных связях предприятием, из которого в свое время вышли такие заслуженные galantuomi <благородный господин (ит.)>, как Дон Вито Касцио Ферро и Дон Кало Виззини. Я попытался объяснить, что имелось существенное различие между societa degliamici <общество друзей (ит.)> со своими собственными, местническими интересами и субъектами, которые эмигрировали и могли быть (но могли и не быть) amici. И люди общества занимались противозаконной деятельностью, просто предпочитая иметь дело друг с другом а не с посторонними, и среди них сохранялись сильные традиции семейственности. Однако, Пол был такой же жертвой разговоров о тайном заговоре посвященных, как и любой читатель бульварной прессы, и был убежден, что я по-прежнему соблюдаю какой-то тайный обет или что-нибудь в этом роде. Постепенно я понял, что он романтик своего рода, ему хочется, чтобы все было по-другому, и ему хочется ощущать свою причастность к несуществующей традиции. Поэтому я рассказал ему кое-какие вещи из тех, которые, я думал, ему очень понравятся. Я рассказал ему, как я разобрался с делом о кончине моего отца, а также о некоторых других столкновениях, подтвердивших, что я достоин своего имени Анджело ди Негри <игра слов: Анджело - ангел (angelo); Negri - негры, черные>. |
