— Посмотри за окно, — попросил я.

Настя посмотрела.

— Октябрь. Падают последние листья, и мы пьем кофе… — я говорил противным голосом поэта-неудачника испытывающего очередной приступ вселенской скорби. — Пройдет год, снова будут падать листья, и мы снова будем пить кофе. Все проходящее, Настенька. Вечных истин нет, кроме одной. А она гласит, что все проходящее — вечно. Нужно жить дальше. Кстати, ты меня слушаешь или нет?

— Слушаю, — Настя кивнула. — Я тебя очень внимательно слушаю. Десять минут назад, в телефонном разговоре, ты расспрашивал какую-то женщину про кота, а теперь решил сойти с ума и заговорил о кофе в октябре.

— Я пытаюсь понять, что мне делать дальше.

— Жаль, что этого не может сделать Коля. Я уверена, что сейчас, в кабинете следователя, его бьют по голове большими, черными палками.

«Пора, — решил я. — Извини, пожалуйста, меня Настя, но пора!..»

— А тебе не приходила мысль, что Коля сам во многом виноват? — резко спросил я.

— Коля?.. А разве он, а не ты написал идиотскую статью?

— Я хотел вернуть кирпич.

— Плевать я хотела на твой кирпич.

— Не на мой, а на свой.

— На свой тем более. Мне нужен Коля.

— Во время следствия Коля сразу же заявил, что он, мягко говоря, не очень сильный человек. А таких, как известно, любят бить. Иногда из простого интереса.

— Во-первых, Коля не заявлял ничего подобного, — повысила голос Настя. — А, во-вторых, он умный и сильный. По вечерам, когда другие мужики пьют водку или лезут в постель к чужим женщинам, Коля сидит дома и работает.

— Конечно, — согласился я. — А когда не работает, то пьет сухое вино и играет с тобой в поддавки на щелчки.

— Вот именно этим он мне особенно дорог! — громким, трагическим голосом заявила Настя.

Мы встретились с ней глазами. Я невольно подумал о том, как сильно изменилось ее лицо за последние полчаса: оно осунулось, стало твердым, а возле носа вдруг пролегла легкая тень суровой морщинки.

Я немного подумал и сказал:

— Пойми, я не могу говорить с тобой о деле до тех пор, пока мне не удастся по-настоящему разозлить тебя. Понимаешь?.. Сейчас я пытаюсь добиться именно этого. Но я не уверен, что у меня у меня получается…

— Я готова тебя убить только за одно кислое выражение твоей физиономии, — твердо сказала Настя.

Я отрицательно покачал головой.

— Не верю.

Настя приподнялась, взяла с соседнего столика стакан с недопитым кофе и вылила мне его на голову.

— А теперь?

— Уже лучше, — я вытащил платок и вытер мокрые волосы. — Интересно, как Коля прожил с тобой семь лет? При определенных обстоятельствах твои чувства очень трудно понять. Ты — женщина загадка.

Настя встала.

— Я пошла домой.

— Ты не пойдешь домой. А теперь сядь и спроси почему.

— Пошел ты к черту.

— Отлично! Сядь.

Настя нехотя села и посмотрела на входную дверь. Любое мое следующее слово могло стать в нашем диалоге последним.

— Итак, мы начинаем действовать, — сказал я. — Точнее говоря, действовать будешь ты. Сейчас ты поедешь домой к адвокату Надежде Шарковской и познакомишься с ее любимым мужчиной Геной.

— Зачем?

— Затем, что завтра в час дня ты отправишься со мной в ресторан «Восток». Там мы пообедаем со следователем Светланой.