«Так и есть, — присела она в кресло. — Светильник сверху и выключатель, только руку протянуть. А что у нас в компьютере?»

Снова присев за стол, она сняла защитную панель и нажала кнопку сети. Загрузка шла быстро. Вместе с приятной мелодией сопровождавшей мелькавшие символы, на экране появилась надпись: «Здравствуй, солнышко!», а следом за ней другая: «Ты просто будь… Мне важно знать, что ты живешь на белом свете».

Окончательно сраженная, она оперлась локтем о столешницу и, непроизвольно улыбнувшись, закрыла лицо руками. В дверь постучали. Как и обещала, заглянула Александра Андреевна, но поговорить они не успели: с чашками кофе на подносе в дверях показалась Алла Ивановна. Следом потянулась с приветствием вереница сотрудников. Последним возник улыбающийся Смыслов.

Плюхнувшись в кресло, он дождался, пока все покинули кабинет, и демонстративно еще раз осмотрелся:

— Пожалуй, я бы здесь поработал! Эх, Родина, Родина, совсем ты и не уродина, оказывается! — вздохнул он. — Если бы не Джессика, заработал бы кучу денег, вернулся и открыл свою контору…

— Какую контору? — улыбнулась Анна. — На тебя теперь вся надежда. Кто-то должен управлять семейным капиталом? Роберт спит и видит, как будет нянчить внуков, Джон кроме своих исследований ничем не интересуется, Джесси в ближайшее время будет не до семейного дела. Да оно ее никогда и не привлекало.

— А ты? — спросил он и пристально посмотрел ей в глаза.

— А чем я хуже Джессики? Вот возьму и рожу ребенка.

— Значит, твердо решила остаться, — заключил он. Анна вздохнула, выключила компьютер и честно ответила:

— Вчера была готова вернуться в Штаты. А сегодня… Сегодня уже не знаю.

— Зато я знаю, — заметил он и, взглянув на часы, хлопнул себя по лбу: — Все, побежал, мне еще в пару мест заглянуть надо. Ну, родственница, до встречи на вашем семейном ранчо…

Отъехав на приличное расстояние от офиса. Костя неожиданно остановил машину.

— Вера вчера что-то говорила о билете. Я проверил, все в порядке, вылет третьего августа, — произнес он и, дождавшись улыбки на такую интерпретацию просьбы, вдруг указал взглядом на ее руки и спросил: — Кстати, где мой подарок?

— Здесь, — Анна открыла сумочку и достала футляр.

— Неужели не подходит по размеру? — взял коробочку, раскрыл и тут же надел ей кольцо на палец.

— Вроде нормально… О чем ты думаешь? — вдруг поинтересовался он, заметив, как Анна погрузилась в себя.

— О том, что знаю двух Крыловых: один из них жесткий и холодный, другой — нежный, заботливый, — тихо ответилаона. — Пытаюсь понять, какой из них настоящий?

— Тот, которого ты любишь, — не задумываясь, ответил он. — А второй… он скоро исчезнет. Просить прощения ты меня уже научила…

— Костя, прости меня за ту кассету, — перебила она его. Вместо ответа он сжал ее руку и ободряюще улыбнулся.

— Просить прощения мы уже научились, так что уживемся, — и, вспомнив слова Николая, шутливо добавил: — Тем более что первый компромисс мы уже, кажется, нашли!

— Какой компромисс?

— Ну, как какой? Вот, например… Ты хотела улететь с Балайзерами.