|
Это непростая, но безумно интересная работа. Как кроссворд: составляешь цепочку вариантов и, когда все сходится, получаешь ни с чем не сравнимое удовлетворение! Почти как от секса. Это ощущение собственной значимости, необходимости – люди, пришедшие в агентство, хотят изменить свою жизнь, и я помогаю им в этом. Это круговорот событий, жизнь, кипящая вокруг, чистый адреналин. Иногда я приползаю домой к ночи, чтобы уехать рано утром, бывает, работаю по выходным, но мне это безумно нравится.
Она говорила, и ее глаза горели. Максим даже почувствовал, что немного завидует Евгении. Служба давно не вызывала у него ярких положительных эмоций, не захватывала, не радовала. А что его радовало? Пожалуй, уже ничего. – А твой муж как к этому относится? – поинтересовался он. Евгения помрачнела, усмехнулась: – Если честно, то отрицательно. Ну, вот мы и приехали…
*** В маленьком уютном ресторанчике царил полумрак. На столах мерцали разноцветные фигурные свечи. Французский шансонье чувственно, с надрывом, пел о неразделенной любви. За соседним столиком весело щебетали студентки. Здесь предлагали французские блинчики и подавали вино – не элитное, но весьма приличного среднего уровня. Улыбчивые девушки-официантки были на редкость милы и расторопны. Да и в самой атмосфере заведения чувствовалось что-то нездешнее, романтическо-демократическое, напомнившее Максиму его ощущения от первого посещения Парижа. Тогда он мечтал вернуться в Париж с Евгенией. А теперь – сидит в холодной завьюженной Москве, пьет недорогое бордо и вспоминает юность. Трогательно и немного печально. – За встречу, – поднял бокал Максим. – И за тебя. За твою неувядающую красоту, Евгения. Неожиданно она смутилась, ее губы дрогнули. Она хотела что-то сказать, но промолчала, только медленно сделала глоток. – Ты совсем не изменилась, – сказал ей Максим. – Нет, вру, ты еще похорошела за это время. – Сколько комплиментов… – улыбнулась она. – Это французская кухня на тебя так действует? Возможно, она была права. Даже на расстоянии тысяч миль Париж распространял на эту кафешку магическую силу вечного города Любви. Или то была игра света, теней, молодого вина, заставляющего ленивую кровь быстрее бежать по жилам… – А вот ты изменился, Максим, – задумчиво произнесла Евгения. – Надеюсь, не к худшему? – усмехнулся он. Она с тонкой улыбкой покачала головой: – Ты, как бы это сказать… возмужал… – Пора уже. Скоро сорок, – вздохнул он. – Сколько же мы с тобой не виделись… – Давай не будем о возрасте, – страдальчески сморщилась Евгения и залпом допила свой бокал. – Тебе нечего бояться. – Максим налил по новой. – Вечер воспоминаний объявляю открытым… Вспоминаем до тех пор, пока есть вино в бутылке. – А если оно закончится? – засмеялась Евгения. – Мы закажем еще. – Хочешь меня напоить? – погрозила она пальчиком. Вовсе нет. Тебя дома ждет любимый муж, а меня – холодные стены снятой на время квартиры. А впереди у нас – только этот чудный вечер. Так зачем мне тебя поить? Лучше будем чуточку хмельными, как в студенчестве. Покаемся друг другу в мелких грешках, пожалуемся на несбывшиеся мечты, на неосуществленные планы, похвастаемся достижениями, поделимся планами на будущее… Начинай. – Почему я? – Евгения провела рукой по волосам, словно хотела убедиться в их безупречности. – Ты – женщина, – улыбнулся Максим. – Пропускаю тебя вперед. |
