Я нашел то, что искал, вернул ему карту и на время отставил всю схему в сторону. До полудня занимался делами, потом послал Мелестава к Хонло за обедом; он принес жаренного в вине разносова, фаршированного трюфелями, тимьяном и чесноком. Как раз к этому часу подошел и Омло, и я пригласил всех разделить трапезу. Крейгар чуть не сцапал шейку у меня из-под носа, но я перехватил его руку. Моя операция, моя шейка — в конце концов, ради таких вот мелких удовольствий я и вскарабкался до своего нынешнего положения.

После обеда Лойош занялся костями, а мы с Омло проследовали в кабинет. Я сказал:

— Пора потренироваться.

Он взял стул.

— Я готов, милорд. С чего начнем?

— Сядь, — велел я

— Но я уже сижу.

— Сядь так, как сидят персоны напыщенные. Уверенные в себе, знающие, что могут получить все, чего только пожелают. Чуть больше высокомерия. Да, где-то так.

Он улыбнулся.

— Знакомый типаж, милорд.

— Прекрасно. Теперь встань и иди к двери. Нет, никакой смазливости. Уверенность. Еще раз. Уже лучше. Как будто ты куда-то идешь, не слишком торопясь, но… Отлично.

— Не слишком наигранно?

— Нет, в самый раз. А теперь поработай над походкой, речью и общим видом: ты должен выглядеть знатной персоной, максимально достоверно.

— Сделаю, милорд.

— Есть минутка, Влад? — Голова Крейгара высунулась из-за двери. — У меня тут кое-что, на что стоило бы взглянуть.

Я извинился и прошел к нему в каморку, где получил трехстраничный отчет о Голубом Песце: история, происхождение, семья, деятельность. Несколько минут, и я знал все.

— Отличная работа. Как ты все это выяснил?

— Вот такой я умелец.

— Это да, верно.

— Я спросил у знакомого, у которого есть знакомый, и вышел на его семью. Оказалось, Голубой Песец действительно есть — или, во всяком случае, был. Все здесь.

— Тебе светит премия.

— Купаюсь в ее теплом сиянии.

— Высохнешь, приходи.

Я вернулся и проработал с Омло еще ряд деталей. Часа через два мы решили закончить рабочий день; я велел ему придти завтра, чтобы начать работу над самой трудной частью — Грузом, — каковой образ ему предстоит удерживать, пока мы не будем готовы начать операцию. Омло все уяснил. Похоже, работа ему понравилась. Меня радовало такое отношение: я надеялся, что в итоге парень не заработает себе кучу лишних дырок.

Вечером мы с Коти ужинали в «Голубом пламени» и обсуждали свадьбу.

— У меня нет никого, кто мог бы сделать фату, — призналась Коти.

— Нойш-па может организовать, — отозвался я, имея в виду деда.

— Думаешь?

— Точно знаю.

Она улыбнулась.

— Хорошо. Кто будет у тебя шафером?

— Попрошу Морролана. Он скорее всего знает некоторые наши обычаи.

— А как у него со стихами?

— Без понятия. В крайнем случае сам ему напишу.

Она улыбнулась.

— А мне можно их послушать?

— Конечно же нет. Дурная примета.

— После свадьбы?

— Это пожалуйста. Как насчет рифмы к слову Алиера?

— Ты же знаешь, такого я не умею.

— Ну да, ну да. Нам нужен жрец Вирры?

— Да, хотелось бы. Но потом у нас будет процессия. Если мы расписываемся в Доме, а потом идем в храм в Южной Адриланке — выйдет очень долгая прогулка. Так что, наверное, вызовем письмоводителя-джарега к себе, и тогда потом устроим такую процессию, какую захотим.