— Это было в казино «Бузав» три недели назад, — неохотно сообщил Пульман. — Вы тогда… эмм… не очень любезно со мной обошлись, хотя я в принципе…

— А-а-а! — вспомнил Вовец. — Тебя тогда спустили с лестницы. Точно — спустили! Ты, кажется, какую-то установку предлагал, а она мине была без надобности… И сейчас твоя установка мине без надобности. Так что — вали отсюда пока у дворца спорта проблемы не возникли.

— Какие проблемы? — неприятно озаботился Адольф Мирзоевич. — Что за проблемы? Я вроде ничего такого пока… — Что значит «какие проблемы»? Утонешь в бассейне, придется всю воду менять, — пояснил Вовец, позевывая и вращая шеей. — А у них вечером тренировка ватерполистов… А, кстати, как тебя сюда пропустили? Там что — на выходе никого нет? — Бригадир озабоченно приподнялся на локте и обернулся к входной двери.

— Да там они, там, — успокоил его Пульман. — На месте твои аполлоны! Просто я экстрасенс и того — эмм… слегка их загипнотизировал.

— Ха! Ишь ты — экстрасекс! — с сомнением покачал головой бригадир.

— А чего ж меня не загипнотизируешь?

— Не хочу, — покривил душой Адольф Мирзоевич. — Ты мне в здравом уме потребен. И в твердой памяти.

— Ну-ну, — недоверчиво пробурчал бригадир. — Чего хочу?

— Что у вас за идиотская манера! — раздраженно поморщился Пульман.

— «Чего хочу, чего хочу…» Короче, я тебе вот что скажу… — Он вылез из шезлонга, приблизился к бригадирову ложу и торопливо забормотал, боясь, что его в любой момент могут прервать:

— В общем, я помогу тебе… помогу взять обратно под крыло Левопупыревский район. Он будет твой безраздельно — как и четыре года назад. Ферштейн? Взамен предлагаю сотрудничество. Ты будешь выполнять кое-какие мои поручения — ну, не сам, естественно, твое дело командовать… Ага. Чуть позже я с твоей помощью установлю контроль над всей этой вашей… ага — над братвой — вот. Над всей ложбинской братвой. Это будет фе-но-ме-наль-но!!! Это будет просто беспрецедентный случай, можешь мне поверить, ага… Я в общем-то на многое не претендую, просто хочу некоторым образом упорядочить… некоторым образом направить, ага… В общем, хочу быть кем-то типа верховного этого… эмм… — Тут психотерапевт запнулся и защелкал пальцами, пытаясь найти аналог в исторической практике.

Вовец моментально пришел к нему на помощь.

— Как Колчак, да? — невозмутимо подсказал он.

— Ну, это, конечно, сильно… Но, в принципе — да! Типа того, — согласился Пульман. — В общем, ты будешь моей правой рукой, заместителем, так сказать, ага… Гхм… кхм… — Адольф Мирзоевич прокашлялся и несколько сконфузился под пристальным взглядом бригадира. — А потом… Потом мы приберем к рукам все, что есть в этом городе: областную администрацию, правоохранительные органы, а там, глядишь… Что, я непонятно изъясняюсь? — окончательно смутился Пульман, разобравшись наконец в особенности странного взгляда своего собеседника. Вовец все это время смотрел на него не с интересом, как показалось психотерапевту с самого начала, и даже не со скрытым негодованием, чего вполне можно было ожидать… Он смотрел так, как смотрит посторонний врач на обделавшегося тяжелобольного, находящегося в ведомстве коллеги: с некоторым сожалением и презрительным участием, но без душевного надлома — не мое это! Это и не взгляд даже, а безоговорочный диагноз — уж в этом Адольф Мирзоевич знал толк…

— Ты это… Ты кто вообще такой? — тихо спросил бригадир.