— Ты ничего не узнала о человеке, который напал на тебя? — спросил Рафаэль, первым нарушив установившееся между ними напряженное молчание.

— Больше не было никаких инцидентов?

— Нет, — коротко ответила Джессика. — С тех пор, как я вернулась, со мной не произошло ровным счетом ничего необычного или неприятного.

Он должен был задать этот вопрос, хотя и знал, что круглосуточное наблюдение, которое, чередуясь, осуществляли несколько его доверенных людей, практически исключало возможность любой неприятной неожиданности. Впрочем, несмотря на это, он все равно волновался, и сознание того, что теперь он сможет сам следить за ее безопасностью, заставило Рафаэля вздохнуть чуть ли не с облегчением.

— Никаких сообщений о наркотиках на ваших судах за это время не поступало? — спросил он. — Вы решили ваши проблемы с таможней?

Джессика подняла глаза от чашки с кофе и бросила на него быстрый взгляд.

— Ты и об этом знаешь?

— Твой дед упомянул об этом в разговоре со мной. Его интересовало, как поступают в подобных случаях в КМ К.

— Ну и как? — осведомилась Джессика с профессиональным интересом.

— Наша политика почти не отличается от вашей. Ответственность компании, постоянная бдительность и немедленное увольнение каждого, кто попадается с поличным. Некоторые капитаны, правда, придерживаются еще более жесткого курса, поскольку каждое нарушение отражается в первую очередь на них, но, как правило, мы в это не вмешиваемся.

— Не можете или не хотите?

— Не хотим. — Рафаэль постарался говорить спокойно, хотя ирония, прозвучавшая в ее вопросе, вызвала у него приступ раздражения. — Значит, инцидент исчерпан? — еще раз уточнил он.

Джессика кивнула, но взгляд ее оставался серьезным.

— Либо это была ложная наводка, либо тот, кто за всем этим стоял, решил переждать.

— Будем надеяться на первое, — заметил Рафаэль, но Джессика не ответила, и он продолжал:

— Из этого я заключаю, что единственной вашей проблемой было присутствие наших аудиторов. Я понимаю, что это не может не действовать на нервы, но надеюсь, что они вам, по крайней мере, не мешали.

— Не знаю, меня это почти не коснулось. В основном с ними занимался Кейл.

Рафаэль сразу отметил, что эта ее реплика прозвучала холодно и отстраненно. Это тоже было странно.

— Значит, ты не следила за их работой? И не знаешь, каковы результаты проверки?

— Нет. — Джессика задумчиво поглядела на него. — К чему ты клонишь?

Этого Рафаэль не ожидал. Она разгадала его. Ай да Джессика!

— Они нашли пару мелких несоответствий, но это сущий пустяк по сравнению с главным…

— Да? — В ее голосе Рафаэлю послышалась легкая дребезжащая нотка, но взгляд Джессики был прямым и открытым.

— За последний месяц, — медленно сказал он, — с банковского счета «Голубой Чайки» ушли двести пятьдесят тысяч долларов. В бухгалтерских проводках нет никаких следов этих денег.

Глаза Джессики удивленно расширились.

— Не может быть! Это же добрая половина наличного резерва! Единственное объяснение…

— Единственным объяснением их отсутствия может служить прямой перевод фондов, осуществить который мог только человек, наделенный соответствующими полномочиями. Например, ты или Кейл. И, разумеется, сеньор Фрейзер.

— Должно быть, была какая-то веская причина… — Джессика с силой потерла виски. — Я обязательно разберусь. А ты… ты не мог бы пока подождать и не сообщать об этом моему деду?

Ее лицо было таким бледным, что почти не отличалось от белой шелковой блузки, которую она носила со строгим деловым костюмом.