Он немного не рассчитал. Кейл, о котором Холивелл совсем забыл, ринулся на него и с силой врезался плечом в бок противника. Все трое упали и покатились по земле, взмахивая руками и ногами. Кто есть кто, разобрать в темноте было совершенно невозможно. Джессика слышала только хриплое дыхание мужчин и сдавленные проклятья, потом послышался треск ломающихся костей и чей-то жалобный крик.

Рафаэль опомнился первым. Подскочив к копошащимся на траве людям, он перехватил руку Холивелла, который отчаянно размахивал пистолетом, пытаясь ударить Кейла по голове, и вырвал у него оружие. Опустившись на колено, он ткнул стволом прямо в лицо Холивеллу чуть ниже скулы.

— Уймись, или я пристрелю тебя! — приказал он.

Очевидно, Холивелл понял, что это не пустая угроза. С ненавистью глядя на бразильца, он поднял руки к лицу.

Кейл медленно встал на колени и легко коснулся плеча матери. Та не пошевелилась — широко разбросав ноги, она лежала на Холивелле, и только рука ее безвольно упала на траву.

На мгновение под дубом воцарилось молчание, в котором слышался только негромкий треск — это Ник, подняв связанные руки, пытался отодрать ото рта полоску лейкопластыря. Справившись с этим делом, он неловко отворил дверцу джипа и потянулся связанными руками к приборной доске, чтобы включить фары.

В ослепительно ярком свете, залившем траву, они увидели, что голова Зои откинулась назад и на плечо Холивелла. Шея ее была неестественно изогнута, а рот открыт словно в беззвучном крике. Одутловатое лицо, прорезанное застарелыми горестными морщинами, было неестественно неподвижным, а остекленевшие глаза, в которых застыли ужас и боль, с укором смотрели в пустое, черное небо. Зоя Фрейзер была мертва.

25

Дрожащими пальцами Кейл закрыл матери глаза и скорбно склонил голову. Кейл так и не поднялся с колен, и его неподвижная фигура была отчетливо видна в ярком свете фар джипа. Над головой Кейла вились ночные бабочки и мошкара, негромкий вздох, сорвавшийся с его губ, смешался с шорохом листвы над головой, когда налетевший с залива порыв ночного ветра запутался в густой кроне виргинского дуба.

Рафаэль положил руку на плечо Кейлу.

— Должно быть, она сломала шею, когда падала, — сказал он негромко. — Мне очень жаль, Кейл…

— Это я убил ее, — чуть слышным шепотом отозвался Кейл, склоняясь еще ниже, словно под тяжестью вины.

— Снимите ее с меня, — подал голос Холивелл и завозился, пытаясь выбраться из-под отяжелевшего тела Зои Фрейзер.

Рафаэль задумчиво посмотрел на него, потом снова перевел взгляд на Кейла.

— Это не ты, — сказал он. — Это не ты убил свою мать.

Кейл поднял голову и встретился взглядом с Рафаэлем. Белки и веки у него были такими красными, что это было заметно даже в слепящем свете фар, а ресницы были мокры от слез. Прикусив губу, Кейл молчал.

— Эй, это был несчастный случай! — крикнул Холивелл, и в голосе его послышались панические нотки. — Я ничего ей не сделал!

— Я думаю, — сказал Рафаэль, не обращая на него никакого внимания, — что твоя мать была наивной пожилой женщиной, которую было очень просто ввести в заблуждение. Как и у всех нас, у нее были свои слабости и недостатки, которыми легко мог воспользоваться какой-нибудь ловкий проходимец. Сегодня она пришла сюда для того, чтобы спасти от беды своего сына и свою племянницу, и погибла из-за своей чрезмерной доверчивости.

Холивелл хрустнул суставами, сжимая и разжимая кулаки.

— Говорю вам, я и не думал ее убивать!

— Скажи это судье! — жестко сказал Ник, отталкиваясь от джипа и делая шаг вперед. — А я расскажу, что я видел.