– Слава Богу, ты меня нашел. Я решил подождать пару лет, а потом сделать еще одну попытку связаться с вами… на тот случай, если вы вдруг снова захотите увидеть меня. Поверь мне, сынок, я вовсе не сдался, я просто ждал подходящего момента.

У Мэтта просто язык чесался высказать Салли все, что он о ней думает. Интересно, что она ответит? И самое главное – как объяснит все детям? Мало того, что она лишила их отца, – она год за годом обманывала их. Мэтт знал, что никогда не сможет простить ей такой подлости, а по лицу Роберта понял, что и сын думает так же. Салли придется немало потрудиться, чтобы оправдать себя в глазах детей. Вряд ли они смогут верить ей, как прежде.

Около половины одиннадцатого Роберт, неохотно поднявшись, уехал. Мэтт решил, что у него был самый лучший День благодарения за всю его жизнь. Он просто не мог дождаться, когда расскажет обо всем Офелии и Пип. Но сначала нужно выяснить, что же все‑таки произошло с Офелией. Не успел Роберт отъехать от дома, как Мэтт уже бросился к телефону. Сейчас он чувствовал себя так, словно заново родился, – вернее, опять стал прежним Мэттом. Теперь он снова имел детей. И не было на земле человека счастливее, чем он. Он нисколько не сомневался, что и Офелия, и Пип будут радоваться вместе с ним.

Пип схватила трубку почти сразу же, как раздался звонок. Голос у нее звучал хоть и невесело, но в нем не чувствовалось вчерашней подавленности. Прикрыв ладонью трубку, Пип прошептала, что маме немного лучше. Правда, она все еще кажется расстроенной, но все‑таки не так, как вчера. Потом, попросив его подождать, она крикнула Офелии, что звонит Мэтт.

– Как вы себя чувствуете? – нарочито‑спокойным тоном спросил он, когда Офелия взяла трубку.

– Да так… немного оглушенной, – пробормотала она, не вдаваясь в объяснения.

– Наверное, плохо спали. Так вы приедете?

– Пока не знаю. – Голос ее звучал нерешительно.

Но Мэтт принял твердое намерение приехать, чтобы самому убедиться, что с ними все в порядке. Сейчас, когда Роберт уехал, его уже ничего не удерживало здесь. Он бы приехал и накануне, если бы почувствовал, что это им нужно. В крайнем случае уговорил бы Роберта поехать с ним. А сейчас ему просто не терпелось поскорее поделиться с Офелией своей радостью.

– Может быть, мне за вами приехать? Послушайте, Офелия, вам нужно немного развеяться. Погуляете по берегу, подышите свежим воздухом и увидите – вам сразу станет лучше.

Офелия колебалась. Несмотря ни на что, ей очень хотелось поехать. Лишь бы только выбраться из дома, не видеть ничего, что напоминало ей о Теде! Правда, она до сих пор не уверена, стоит ли говорить Мэтту о том, что она узнала. Все было так мерзко, так унизительно, что Офелии казалось, будто ее вываляли в грязи. Признаться, что муж обманывал тебя, да еще с твоей же лучшей подругой! Офелия содрогнулась. Это было противнее всего. Но самое мерзкое во всей истории, что Андреа рассчитывала использовать против нее Чеда. Офелия знала, что, проживи она хоть тысячу лет, она никогда не сможет простить ей этого. И почти не сомневалась, что Мэтт сможет ее понять. Насколько она могла судить, в подобного рода делах он придерживался тех же самых взглядов, что и она сама.

– Я приеду, – тихо проговорила она. – Только не знаю, смогу ли я рассказать вам все. Просто мне хочется хоть ненадолго выбраться из дома. Я тут задыхаюсь.

Она и в самом деле чувствовала, что ей не хватает воздуха.