Прощай, мир жалкий и увечный — здравствуй, мир прекрасный и совершенный!

Александра Бремли».

— Вот, значит, как… — пробормотал Паркер. — Письмо безумца!

— Возможно… — пожал плечами Джо. — Но, не считаешь ли ты, что она права? И этот несчастный молодой человек не был, пожалуй, единственной жертвой Грейс Мэплтон?

Джо на минуту прикрыл глаза. «Я буду ждать. Я не усну…»

— Как личный секретарь мистера Кварендона, она имела возможность знакомиться с сотнями людей… А при такой красоте… — Паркер тоже пожал плечами, и вдруг, отряхнувшись от своих размышлений, взглянул на Алекса.

— И ты считаешь, что это все же возможно?

— Что именно?

— Что она могла в приступе безумия каким-нибудь необъяснимым способом убить ее?

— Ты ведь прекрасно знаешь, что это невозможно, Бен.

— В таком случае, — глухо сказал Паркер, — независимо от того, кем была Грейс Мэплтон, и какие еще грехи и преступления она ни совершила, мы снова оказались в исходной позиции. У нас есть убитая, у нас есть возможный мотив убийства, но у нас нет убийцы, ибо по-прежнему никто не мог убить Грейс Мэплтон!

— Дай мне на минуту это письмо и ту прощальную записку, — попросил Алекс.

— Но я ведь говорил тебе об отпечатках пальцев…

— На этих бумагах окажутся только ее отпечатки. Могу тебя в этом заверить. Все это чистейшая правда. Никто не подбрасывал сюда эти письма.

— И я так думаю, но…

— Заметил ли ты, что она написала это письмо до приезда сюда? «Я выезжаю в Девон…»

— Да, но…

— А это означает лишь одно, Бен: миссис Александра Бремли знала уже перед отъездом сюда, что Грейс Мэплтон погибнет, но миссис Александра Бремли не убила ее.

— Возьми эти бумаги, если хочешь, — Паркер потер лоб. — Скоро на нас свалится рой полицейских, вооруженных новейшими достижениями следственной техники, и я смогу сделать для них единственное заявление: хотя Грейс Мэплтон никто и не мог убить, призрак Евы де Вер больше не будет здесь появляться. Интересно, как они это воспримут?

XXVI

«Это был бы несчастный случай…»

— И что теперь? — Паркер снова осмотрел комнату. Его взгляд задержался на миссис Бремли, сидящей в кресле с жуткой улыбкой на устах. — Будь это хотя бы другое оружие! — почти простонал он. — А не этот проклятый гигантский меч!

Алекс положил руку на его плечо.

— Послушай, до рассвета остается всего час, а может и меньше. Давай закончим опросы. Сначала хотелось бы установить одну вещь — я имею в виду этот проклятый скелет. Мне кажется, его подбросил Кедж, и это обыкновенная дурацкая шутка, но кто ж может знать?

— А зачем бы этот серьезный, шестидесятилетний мужчина позволял себе такие дурацкие шутки?

— А затем, что Дороти Ормсби написала когда-то разгромную рецензию, которая ему сильно повредила, потому что все считаются с ее мнением. Я не хочу присутствовать при вашем разговоре, потому что это мой коллега, мы знакомы много лет, а дело, скажем так, щекотливое. Он мог бы тут же соврать в глаза и от всего отказаться. Стыд не позволил бы ему признаться.