– Вы согласны, дорогая? – подытоживает благообразный Клаус-Мария.

– Да.

Всеобщий вздох, переходящий в вопль восторга.

Сборная Германии победила, существуют-таки виды спорта, где Германия побеждает всегда.

…За последующие несколько лет жизнь Мики изменилась самым кардинальным образом. Зайдя в кабинет Клауса-Марии Шенке банальной пуц-фрау, она вышла из него… Кем же она вышла? Определения были даны позже и не ей, и все они были связаны с блюдами, сочиненными Микиными руками. «Апостол кулинарии» – так выразился Клаус-Мария, когда Мика приготовила фасоль и чечевицу под шоколадным соусом; гости – два лютеранских патера – были с ним солидарны и даже исполнили в честь Мики псалом «Коль славен наш Господь в Сионе» – акапельно.

«Элтон Джон современной кухни» – так выразились Себастьен и Йошка, когда Мика приготовила грудинку по-эльзасски; гости – друзья Себастьена и Йошки и друзья друзей Себастьена и Йошки – были с ними солидарны, и даже исполнили в честь Мики песню «Подмосковные вечера» – караоке.

О бедняге Ральфе и говорить не приходится. За последующие несколько лет он неоднократно предлагал Мике стать его женой, уехать в Дюссельдорф, уехать в Нюрнберг, уехать в Ганновер; уехать в Португалию и купить там замок с виноградником; уехать на Таити и купить там бар на пляже; уехать на Сейшелы и ничего не покупать, а посвятить все время друг другу, купаться в океане, ловить рыбу и… и… готовить ее, запекать на открытом огне, запекать в углях, в золе, в глине, в пальмовых листьях, с корнем сельдерея, с листиками мяты, с лепестками чудесного цветочка асфодель – да мало ли что можно придумать, liebe фройляйн Полина!..

С того первого спонтанного завтрака в «Dompfaff'e» Ральф остался верен рыбе, что, несомненно, свидетельствует о его верности вообще.

Отказывая Ральфу, Мика не испытывала никакой неловкости, никакого сожаления; Ральф не обидится, она знает это точно, да и как можно обижаться, если ее «нет» всякий раз облечено в самые разнообразные, причудливые, съедобные формы. Формы – пальчики оближешь. И неизвестно, какое «нет» можно считать самым вкусным: спрятанное в сердцевине пудинга из каштанов, или прикрытое створкой мидии, или вымоченное в подливе для телячьего рагу.

Мика никогда не задавалась вопросом, любит ли ее Ральф на самом деле, или все дело в болезненной привязанности к ее стряпне; сначала – кокаин, затем – грибы-галлюциногены, а теперь вот – еда. Тот еще наркотик, особенно в Микином исполнении. Ральф – наркозависимый тип, и всегда был наркозависимым, тут и к гадалке не ходи. И Клаус-Мария, и Йошка с Себастьеном хорошо это знают, потому и позволили Ральфу отрешиться от своих невнятных обязанностей в сфере логистики и международных перевозок и полностью сосредоточиться на помощи Мике.

У Ральфа был новенький «фольксваген-пассат», и таким образом Мика получила водителя с личным транспортом для вояжей за продуктами на городские рынки. В свою первую поездку она еще трусила: сможет ли она найти то, что нужно, и каким образом это находить? Да еще Ральф с его рассказами о рыбных рынках Неаполя, мясных рынках Тюрингии и рынке специй в Мекнесе, вы когда-нибудь покидали Россию,liebe фройляйн?

Нет.

– Странно очень странно. Да это просто невозможно! Та чудесная рыба которую я ел… Ее мог приготовить только человек поживший на Средиземноморье. На Адриатике. На греческих островах.

Санторин. Мике всегда хотелось побывать на Санторине. Бело-синем, увешанном колоколами. Но рыба – вряд ли она приплыла из Греции. Гент, Утрехт, Антверпен – это гораздо ближе к истине. Следовательно, и Ральф совсем не такой дока, каким хочет себя выставить.

– Мы можем съездить куда-нибудь liebe фройляйн.