— Мрачный жнец, да? — я поднимаюсь на ноги, разминая их, и поднимаю голову вверх. — Спорю, ты знаешь какого это, не так ли? Быть окруженным смертью все время? Держу пари, ты понимаешь меня.

Ветер яростно поднимает мой блокнот и уносит его прочь. Защищая глаза от пыли, я гонюсь за ним. Он танцует среди листвы и скользит вокруг травы, наконец-то останавливаясь напротив парящей ангельской статуи на углу кладбища. Я спешу за ним. Черный ворон стремится вниз с одного из деревьев и кружит надо мной.

— Почему ты постоянно следишь за мной? — шепчу я ворону. — Это потому что ты знаешь, что я такой же символ смерти, как ты?

— Черт побери, я слишком болен и устал, чтобы делать всю твою грязную работу. Это такое дерьмо, — пронесся голос по кладбищу.

Я поспешно прячусь позади статуи Ангела, и ворон взгромождается на его голову, расправляя крылья. Никто не тусуется на кладбище поздно ночью, кроме чудил и людей как я. (И насколько я знаю, я единственная девчонка в своем роде.)

Лопата погружается в грязь.

— Я единственный, кто всегда должен выкапывать эти штуки.

Я украдкой гляжу сквозь трещину между ангельских крыльев. Тощий парень с хилыми руками и заостренным носом стоит в дыре, выгребая грязь. Мой блокнот находится в нескольких дюймах от вырытой горки грязи. Еще один взмах лопатой, и мои мысли о жизни будут похоронены.

— Если я был бы тобой, Грегори, я бы следил за своим тоном, — высокая фигура спрыгивает с крыши маленького мраморного мавзолея, и его длинные ноги растягиваются, пока он идет к дыре. Его волосы бледны как луна и его глаза как пепел. — Я легко могу найти кого-нибудь другого, кто будет раскапывать могилы.

Грегори бормочет что-то и зачерпает полную лопату грязи.

Высокий прислушивается.

— Что это было? Говори громче, я тебя не слышу.

— Ничего, — бормочет Грегори, и продолжает копать.

Другой парень улыбается в лунном свете, и мой вздох застревает в горле. Его лицо прекрасно, но обременено печалью и болью, как если бы он взвалил на свои плечи всю печаль мира. Я жажду протянуть руку и прикоснуться пальцами к его полным губам, твердому подбородку и стереть его боль.

Страницы моего блокнота трепещут в ветерке, и он наклоняется и подбирает его. Я съеживаюсь в смущении, а затем понимаю, что он парень, который болтается на кладбище, раскапывая могилы, так что мои слова о смерти не должны обеспокоить его. Он переворачивает страницы, останавливается на одной, изучая ее, а затем его глаза просматривают кладбище. Я припадаю к земле и задерживаю дыхание, пока тишина охватывает ночь, ожидая, когда лопата вонзится в грязь.

— Откуда это взялось? — спрашивает он у Грегори.

Я выглядываю сквозь ноги ангельской статуи.

Грегори берет блокнот и раскрывает его.

— Я не уверен… — он отдает его обратно, — в конце написано «Эмбер Роуз Эдвардс».

Высокая фигура проводит своими длинными пальцами по моему имени.

— Эмбер… — его навязчиво-мелодичный голос окутывает и манит меня показаться из-за статуи. Я начинаю шагать.

— Оставайся на месте, — бледный шар света сияет за моими плечами и падает на траву перед моими ногами.

Я напрягаюсь, пока лопата перестает копать грязь, и ночь становится тихой, не считая уханья совы.

— Теперь медленно повернись, — инструктирует глубокий голос, и статические помехи мешают ему, — Я с подозреваемым сейчас.

Черт возьми. Они думают, что я выкопала могилу. Это не первый раз, когда я попадаю в беду, то есть они не отпустят меня просто так.