За границей Барьера.

Отчужденное пространство Соснового Бора

Лаз, ведущий на поверхность, находился на склоне поросшего металлической растительностью холма.

Монгол первым выбрался наружу, осмотрелся, сделал знак Гонте: можешь подниматься.

Тайный выход из подземелий был оборудован по всем правилам: оба сталкера оказались в подготовленном укрытии, у вершины господствующей над прилегающей местностью высоты. Отсюда легко заметить опасность, избежать засады.

Гонта присел, осматриваясь.

Когда-то здесь высились «каменные джунгли» одного из микрорайонов мегаполиса, но постепенно от этой части города-гиганта остались лишь оплывшие холмы, заросшие металлорастениями, да невысокие огрызки руин, над которыми теперь царила архитектура техноса: футуристические сооружения, сплетенные из автонов, рвались ввысь, переплетались между собой, образуя сложные, абстрактные, загадочные формы.

Постройки скоргов закрывали небо, под сенью исполинских конструкций царил багряный сумрак. Трещины, образовавшиеся в земной коре еще во время Катастрофы пятьдесят первого года, здесь были намного шире, они источали красноватое сияние, из недр исходил жар, ядовитые испарения лениво истекали из разломов, зловещую мглу часто пронзали электрические разряды, в распадках между холмами пузырились зеленоватые лужи фрича.

Новая реальность, среда обитания эволюционировавших машин, – худшее место для человека, где каждый квадратный сантиметр пропитан токсинами, на каждом шагу встречаются обломки былого величия цивилизации людей, но они – уже прошлое.

Если Гонта созерцал окрестности с несвойственным сталкеру всевозрастающим напряжением, то Монгол наконец почувствовал себя как дома. Имплантированное «Сердце зверя» постепенно заряжалось, заработал главный метаболический имплант, вслед за ним подключился расширитель сознания.

Окружающая реальность давно не вызывала у него дрожи. Здесь все выглядело привычно, знакомо, – он был одним из тех, кто принял новую среду обитания, приспособился к ней, выучил правила выживания, написанные кровью сотен сталкеров.

Монгол устало прикрыл глаза, не утратив при этом способность воспринимать окружающее.

Исковерканное пространство не выглядело для него мертвым. В сознании сталкера термин «природа» давно заместило понятие «техносфера», или, если выражаться короче, лаконичнее – «технос».

Сотни разновидностей механоидов обитали под сенью металлических джунглей.

Миллиарды скоргов таились во мгле, образуя многочисленные колонии, десятки разновидностей металлорастений образовывали настоящие заросли, которые могли убить, а могли и спасти жизнь, в зависимости от того, обладал ли человек, дерзнувший выжить в царстве машин, достаточными знаниями об окружающем мире, имел ли он мужество принять новую данность и следовать ее законам.

– Расслабься. Тут безопасно. Минут десять можно передохнуть.

Гонта кивнул, сполз на дно укрытия. Он был измотан долгим переходом через зону повышенной гравитации.

Монгол же, напротив, преобразился, ожил, словно слабые эманации таинственных энергий Узла придавали ему сил, возвращали к жизни, изгоняя усталость, меняя настроение к лучшему.

Импланты уже заработали на полную мощность, и в сознание тут же вкралась тревожная нотка.

Мысленно разобравшись с источником неприятного ощущения, Монгол вскрыл тайник и начал переодеваться. Экипировку, предназначенную для выхода за пределы аномальных пространств, он быстро и аккуратно упаковал в защитный пластиковый контейнер, на смену ей достал облегченный вариант полевой брони, на девяносто процентов состоящий из легких, но чрезвычайно прочных, стойких к агрессивным средам композитных материалов.

Движения сталкера были уверенными, сноровистыми.