— Как раз вовремя, — сказал Ким.

Бекки села и стала развязывать шнурки на кроссовках, а Ким принялся рассматривать других родителей. Девочка примерно одного с Бекки возраста подъехала к ним, села рядом с ней и сказала: «Привет». Бекки поздоровалась в ответ. Ким повернулся и был неприятно удивлен, оказавшись лицом к лицу с Келли Андерсон. Несмотря на ранний час, она была одета так, будто собиралась на показ мод. Она улыбнулась и спросила:

— Вы не знакомы с моей дочерью?

Хотя Киму и не хотелось с ней разговаривать, он поздоровался и представил Келли свою дочку.

— Какая приятная неожиданность, что мы снова встретились, — сказала Келли, пожимая руку Бекки. — Вы видели вчера в одиннадцатичасовых новостях мой сюжет о юбилее слияния больниц?

— Увы, нет.

— Жаль. Ваша заключительная фраза произвела фурор.

Ким с досадой покачал головой.

Бекки нагнулась, чтобы попрощаться с Кэролайн.

— Увидимся, — сказала она и выскочила на каток.

— Кэролайн, пошли, — сказала Келли, беря сумку и коньки дочери. — Надевай куртку.

Когда Келли и Кэролайн ушли, Бекки, немного размявшись, подъехала обратно к Киму.

— Я не могу кататься, — сказала она, выходя с катка. Она села на скамейку и начала быстро снимать коньки.

— Что такое? — спросил Ким.

— Совсем плохо с животом. И мне срочно нужно в туалет!

На следующий день Ким закончил обход к восьми утра. Когда приехал лифт, он едва протиснулся внутрь. Для воскресного утра народу было слишком много, и его прижали к высокому, худощавому врачу с табличкой на груди «ДЖОН МАРКХЭМ, ДОКТОР МЕДИЦИНЫ, ПЕДИАТР».

— Извините, — обратился к нему Ким, — вы случайно не знаете, не гуляет ли среди школьников какая-нибудь кишечная инфекция?

— Ничего об этом не слышал, — сказал Джон. — Сейчас везде грипп, но он респираторный. А почему вы спрашиваете?

— У моей дочери сильно расстроен желудок.

— А какие симптомы? — спросил Джон.

— Началось с болей вчера утром, потом диарея. Я ей дал обычного закрепляющего.

— И помогло?

— Сперва да, но вечером все симптомы вернулись.

— Тошнота, рвота?

— Ее немного тошнило, но не рвало, по крайней мере пока. Правда, она и не ест ничего.

— Температура?

— Не повышалась.

— Кто ее лечащий врач?

— Был Джордж Тернер, но после слияния ему пришлось уехать из города. Он вернулся в Бостон, в детскую больницу.

— Я помню доктора Тернера, — сказал Джон. — Какое-то время я работал в «Самаритянине». Он хороший человек. Ну да ладно. Что касается вашей дочери, то я думаю, у нее пищевое отравление, а не инфекция.

— Правда? Я думал, что отравления всегда бывают массовыми, как тот классический случай со стафилококком в картофельном салате на пикнике.

— Не обязательно, — сказал Джон. — Пищевое отравление может принимать любые формы. Но если у вашей дочери сильный понос, то это скорее всего оно. Чтобы вас окончательно убедить, могу сказать, что в центрах по контролю и профилактике заболеваний утверждают, что каждый год они имеют дело примерно с восемьюдесятью миллионами случаев отравления.

Лифт остановился, и Джон вышел.

— Желаю вашей дочке скорее выздороветь, — сказал он на прощанье.

По дороге домой Кима не оставляла мысль о том, что в США за год случается столько отравлений.