Ольга Дзюба. Только будь со мной рядом
ГЛАВА I ГРУСТНОЕ НАЧАЛО КАНИКУЛ
Свобода! Долгожданная свобода! Ах, какой это был трудный для Даши год… Неприятности начались еще в сентябре, когда неожиданно сменилась учительница по русскому языку. Она была тихая, незаметная, никого особенно не напрягала правилами и упражнениями, на дом вообще почти не задавала, отметки ставила, ориентируясь на тишину и порядок. И два года подряд — в пятом и шестом — они просто сидели в классе и переписывали тексты из книг. Пушкина, Гоголя, Тургенева… Может, у нее была теория, что дети сами собой так научатся писать правильно? Но эта теория у них в классе почему-то не работала. И вообще — уже к концу пятого класса все сообразили, что русский можно не учить: все равно это не влияет на отметку в году. Поэтому, когда в седьмом классе пришла новая учительница по русскому, Светлана Михайловна, после первого же диктанта выяснилось, что половина класса пишет на тройку, а остальные — на два! Только одна девчонка неожиданно получила четверку. Что тут началось! Родители пришли в ужас. Учительница тоже заволновалась. И всему классу пришлось нагонять программу за два пропущенных года спешным порядком. Сидели круглосуточно — по крайней мере, Дашке так показалось. К тому же добавилась физика, математика раздвоилась на алгебру и геометрию — и везде свои правила, законы и задачки. Ужас! Можно было, конечно, как некоторые из их класса, махнуть на все рукой и тихо-спокойно доучиться на троечки, но Дашка так не могла. Она была гордая и упрямая. Поэтому сидела, билась над упражнениями, приставала к маме, чтобы та ей диктовала, и когда в конце года получила свою законную пятерку, то даже радоваться сил у нее не было. И вообще — не было никаких сил. Она даже на выпускной вечер не пошла. И то — какой тут праздник! Ну, перешли все в восьмой класс, подумаешь, радость! Все равно еще четыре года вместе учиться. И к тому же ее лучшая подружка Зоя уехала на все лето за два дня до школьного вечера. К бабушке под Новгород. И потом — Даша так устала за год, что никакого праздничного настроения не было. Так что вместо классного вечера она просто поставила свои любимые "Времена года" Вивальди, уселась на диван с ногами, закутавшись в плед, и под музыку просидела так до самого прихода родителей. Только несколько раз вставала, когда диск заканчивался, чтобы поставить его с самого начала. И потом опять садилась на диван. Мысли были неторопливые и спокойные. Она словно бежала на дальнюю дистанцию весь год, а теперь, когда добежала до финишной ленточки, никак не могла понять: что же делать? Что дальше? Даша так привыкла к домашним заданиям и упражнениям, что никак не могла сообразить: чем же заняться летом, когда ничего делать не надо? Музыка волновала, хотя она и знала ее наизусть — каждую нотку. Но все равно каждый раз, когда она слушала "Времена года", ей казалось, что впереди ее ждет что-то необыкновенно прекрасное. Непременно. Так она и сидела, не шевелясь и почти ни о чем не думая, пока мама не открыла дверь и не позвала: Даша, ты дома? Дома, — отозвалась она, но не двинулась с места. Слабость какая-то накатила. Мама прошла к ней в комнату и удивилась: Ты что в темноте сидишь? Как дела в школе? Все… Что — все? — забеспокоилась мама. Дневники раздали. Год закончился, — пояснила Даша, по-прежнему сидя на диване. Мама присела рядом и обняла ее: Так это же здорово! Троек много? Ни одной, — вздохнула Даша и вдруг поняла, что ужасно хочет спать. — Четыре пятерки. Одна — по русскому. Победа! — засияла мама. — Ты все-таки добила этот русский! Или он меня, — поправила ее Даша. |
