Не с тобой ли я подумал, что любовь бессмертный

                                             Рай?

Не тебе ли повторял я' «О, гори и не сгорай»?

Не с тобой ли сжег я Утро, сжег свой Полдень, сжег

                                           свой Май?

Не с тобою ли узнал я, как сознанье пьют уста,

Как душа в любви седеет, холодеет красота,

Как душа, что так любила, та же все — и вот не та?

О, знаком мне твой влюбленный блеск зеленых

                                     жадных глаз.

Жизнь любовью и враждою навсегда сковала нас,

Но скажи мне, что со мною будет в самый близкий

                                              час?

Ведьма пламени качнулась, и сильней блеснул костер,

Тени дружно заплясали, от костра идя в простор,

И змеиной красотою заиграл отливный взор.

И на пламя показала Ведьма огненная мне,

Вдруг увидел я так ясно,— как бывает

                                    в вещем сне,—

Что возникли чьи-то лики в каждой красной головне

Каждый лик — мечта былая, то, что знал я, то,

                                          чем был,

Каждый лик  сестра, с которой в брак святой—

                                   душой — вступил,

Перед тем как я с проклятой обниматься полюбил.

Кровью каждая горела предо мною головня,

Догорела и истлела, почернела для меня,

Как безжизненное тело в пасти дымного огня.

Ведьма ярче разгорелась, та же все — и вот не та,

Что-то вместе мы убили, как рубин — ее уста,

Как расплавленным рубином, красной тканью обвита.

Красным ветром, алым вихрем, закрутилась

                                       над путем,

Искры с свистом уронила ослепительным дождем,

Обожгла и опьянила и исчезла… Что потом?

На глухой лесной поляне я один среди стволов,

Слышу вздохи, слышу ропот, звуки дальних голосов,

Точно шепот убиенных, точно пленных тихий зов.