Зародившаяся в эпоху Нового времени помпезная придворная культура оставила свой след на туалетных сиденьях, которые смягчали с помощью бархатных подушек и украшали вышивками и бахромой. При дворе Людовика XIV, например, таких ласкающих глаз приспособлений насчитывалось 264. Подобная роскошь объяснялась вовсе не пристрастием короля к гламуру; дело в том, что сиденье подчас заменяло трон: монархи, отправляя естественные потребности, могли одновременно заботиться о выполнении обязанностей, принимать гостей и провозглашать новости государственной важности. Так, к примеру, Людовик XIV объявил о своей помолвке, восседая на горшке.
Однако уже в XVII столетии почетное сиденье старались всячески прятать. Например, в жилищах французского дворянства можно было подчас обнаружить стопки скучно выглядевших книг, и под обложкой верхней из них скрывалось туалетное отверстие.
Несмотря на то что первый туалет со смывом появился лишь в XIX в., идею ватерклозета представил еще в 1569 г. сэр Джон Харингтон, крестник английской королевы Елизаветы I. А еще раньше Леонардо да Винчи, автор многочисленных изобретений, также пытался сконструировать приспособление, которое помогало бы справлять естественные потребности. Однако людей, живших в XVI в., ватерклозет нимало не интересовал. В элегантную эпоху туалеты и правда были роскошными, но это вовсе не означает, что на гигиену уборных обращали особое внимание.
Окончательно культура санитарных помещений изменилась лишь в XIX столетии, когда в Европе появилась канализация. Городские жители, однако, поначалу протестовали против канализационных труб, поскольку с их появлением лишились возможности продавать фермерам свой кал в качестве удобрения. С возникновением канализации человеческие экскременты в буквальном смысле слова провалились под землю.
С глаз долой
Если сравнить прямолинейный запрет на приветствие справляющего нужду человека, который содержится в трактате жившего в XVI в. Эразма Роттердамского, с советами, появившимися в пособиях по этикету на два столетия позже, то можно заметить, насколько за это время в обществе усилились деликатность и чувство стыдливости. Прекрасным примером может послужить упоминавшееся уже пособие француза де ла Салля, написанное в начале XVIII столетия, а затем выдержавшее множество переизданий.
Когда подступает нужда, то отойди в место уединенное. Вообще все естественные нужды как взрослым, так и детям стоит справлять там, где вас никто не видит. Крайне невежливо любым способом пускать газы в компании других людей, даже если это и возможно проделать беззвучно.
В свою очередь, в пособии, выпущенном в 1774 г., весь предыдущий абзац ужался в следующее лаконичное предложение: «Что касается телесных потребностей, то уместно как детям, так и взрослым делать это там, где вас никто не видит». То есть по мере повышения в обществе уровня стыдливости люди перестают называть вещи прямо и начинают использовать эвфемизмы.
В наше время в пособиях по этикету уже нет даже упоминаний о «естественных нуждах». Публичная дискуссия обходит тему телесных потребностей и выделений, а стыдливость, связанную с этими вопросами, дети впитывают с младых ногтей благодаря внутрисемейной социализации.
Если публичный разговор об испражнении стал казаться чем-то постыдным и достойным осуждения, то также и сам акт дефекации превратился в глубоко интимный процесс. Норберт Элиас в своей цивилизационной теории называет туалеты техническим аспектом контроля поведения, с помощью которого вызывающие смущение действия стремятся вынести за пределы общественной жизни и спрятать за кулисами. Уборные и прочие технические чудеса цивилизации не появились на свет сами собой, а стали ответом на проблемы, возникшие в результате нового стандарта поведения в социуме.
В норме человек посещает уборную в среднем 4–6 раз на дню, однако если он пьет спиртное, например пиво, то начинается настоящая свистопляска. |