— Тревор, — вздохнула Тара, — по-моему, ты переходишь все допустимые границы.

— Да будет тебе, я ведь просто спросил. Люди не меняются в одну ночь, знаешь ли. Похоже, однако, что наш дорогой Джарред скоро станет самим собой. Что ж, ничего не попишешь.

Келси сделала вид, что не слышит. Раз уж сам Джарред заявил, что меньше всего хотел бы снова стать самим собой, так что же ей-то говорить?!

Пару минут спустя с чертежами под мышкой влетел Митч.

Просмотрев эскизы и убедившись, сколько сил, времени и труда вложил в них Митч, Келси только вздохнула.

Это было лишним подтверждением того, что прошло уже немало времени с тех пор, как у Тревора зародилась идея заняться этим проектом.

Ей стоило немалых усилий сосредоточиться на разложенных перед ней чертежах, и к тому времени, как она выслушала одного за другим и Митча, и Тревора, горевших желанием обсудить, как здание будет выглядеть с десяти разных направлений, Келси почувствовала, что валится с ног от усталости.

Украдкой бросив взгляд на часы, она решила, что пора удирать.

— Тревор, мне нужно ехать в больницу. Обещаю, что завтра с самого утра буду на работе.

— В больницу?! Что, прямо сейчас? — Тревор с трудом оторвал взгляд от разложенных перед ним листов.

— Но ведь он все-таки мой муж, — сказала она. И, не прибавив больше ни слова, направилась к выходу.

На лице детектива Ньюкасла застыло брюзгливое выражение, обычное для человека, который либо слишком многое успел повидать в жизни, либо слишком устал, чтобы изображать энтузиазм по поводу нового интересного дела. Слишком короткий галстук позволял любоваться его кругленьким брюшком, туго обтянутым белоснежной сорочкой, и синим пиджаком. Он развалившись сидел на стуле и внимательно разглядывал Джарреда.

— Я бы предпочел поговорить с вами наедине, мистер Брайант, — сказал он.

— А я предпочел бы, чтобы при этом разговоре присутствовала моя жена, — ледяным тоном отрезал Джарред, сделав вид, что не слышит, как зашелестела юбка Келси, когда она встала с твердым намерением выйти из палаты в коридор. Улучив момент, он обменялся с ней взглядом. “Не уходи”, — словно безмолвно умолял он.

И Келси почувствовала, что сдается. Не сказав ни слова, она уселась на стул, скрестив ноги и сложив руки на груди. Сегодня на ней снова был черный костюм, но выглядывавшая из-под пиджака шелковая, цвета корицы, блузка с пышным жабо оживляла это траурное одеяние и вносила свежую струю в строгую белизну больничной палаты. Еще не просохшие после дождя волосы завились и превратились в шапку каштановых кудрей. Словно подслушав мысли Джарреда, Келси рассеянным жестом попыталась пригладить волосы.

— Насколько я понял, вы ничего не помните о происшедшей аварии, — начал детектив Ньюкасл,

— Совершенно верно.

— А вы не помните, как условились с мистером Роуденом о том, чтобы лететь вместе? Как решили, на какой день назначить вылет?

— Нет, не помню.

— Мистер Роуден был вашим другом?

Джарред беспомощно оглянулся на Келси, взглядом моля о помощи.

— Н-нет… не думаю.

— Нет, они не были друзьями, — с легким нажимом в голосе сказала Келси. — Просто знакомыми.

Детектив повернулся к Келси.

— Насколько я понял, вы были очень близки с семейством Роуденов?

— Когда я осиротела, они заменили мне родителей, — просто ответила она.

— Стало быть, вы были большими друзьями с мистером Ченсом Роуденом?

— Да…

— К чему это вы ведете? — вмешался Джарред.