— Тебе не все равно? — ехидно посмотрела на него Катя.

— Да все равно…

— А мне кажется, что нет.

— А мне, например, кажется, что гости без тебя заскучали.

Катя ушла, а Никита остался стоять у открытого окна. Он закурил вторую сигарету, когда в комнату вошла Белла.

— Что делаешь? — спросила она с пикантными нотками в голосе.

Похоже, девушка всерьез считала, что если переспала с ним, то права на него ей обеспечены. Как будто не знает, что мужчина — как банный лист — сначала клеится, а потом смывается.

— Стою на своем… Оказывается, это больно, — усмехнулся Никита и сел на подоконник.

— Пошляк, — улыбнулась она.

— Эротический шутник.

Белла подошла к Никите, положила руки ему на колени, обласкала его чувственным взглядом.

— А мне понравились твои шутки. Поехали ко мне? У меня родители тоже на даче…

— Мне твои шутки тоже нравятся…

Не хотел он с ней никуда ехать. Вот если бы к Жене, вместе с ней и без Адама.

Женя как будто почувствовала, что Никита подумал о ней. Вошла в комнату.

— Ой, я, кажется, некстати, — язвительно улыбнулась она.

— Да нет, кстати…

Никита отпрянул от окна, чуть ли не силой оттолкнув от себя Беллу. Не позволил Жене уйти, взял ее за руку, посадил в кресло под карикатурный портрет Козьмы Пруткова.

— А мы здесь с Беллой путешествуем, — выдавливая из себя веселье, сказал он.

— Это как? — вымученно улыбнулась Женя, не без ревности глянув на Беллу.

В этот же момент в комнату вошел Адам, которого сюда никто не звал. Но ему было все равно, приглашали его или нет. Похоже, он везде привык чувствовать себя как дома. Он молча подошел к Жене, встал возле ее кресла, как страж подле своей собственности.

Никита попробовал определить его психологический тип. Похоже, темперамент у него флегматический. Среди знакомых он, скорее всего, активный и разговорчивый, но в чужой для него компании он предпочитает молчать и наблюдать. Но стеснительным человеком его никак не назовешь. Нехороший у него взгляд, и губы неприятно искривлены. Недобрые мысли бродят в его голове. Такой тип, как у него, характеризуется малой подвижностью нервных процессов. Но это вовсе не значит, что парень тяжел на подъем. И сами эти процессы отличаются постоянством и силой. Если Адам задумал какую-то подлость, он не отступится от своих планов, обязательно доведет их до конца… Неприятная личность. Не хотел бы Никита иметь в друзьях такого человека.

— На Земле кружимся, вокруг Солнца, — продолжал он. — Скорость, кстати сказать, приличная. Что-то около ста тысяч километров в час…

— На Земле? — хмыкнул Адам. — Вокруг Солнца?! Ну ты и клоун… Да мы с Женей лучше на «мерсе» поедем, на двести в час…

— Кого ты клоуном назвал? — не сразу, но слишком решительно отреагировал Никита.

Сам он был сангвиником. Подвижный, сильный и в обычной обстановке уравновешенный. Но в таких случаях, как сейчас, он не мог ничего с собой поделать. В данный момент он повел себя как типичный холерик, у которого процесс возбуждения преобладал над слабым торможением.

Не давая Адаму и рта раскрыть, он схватил его за грудки, с уходом в сторону резко потянул на себя. Парень с разгона влетел в противоположную стену, стукнулся о нее плечом, но равновесие удержал.

— Ты, удод!

Обозленный, он бросился на Никиту, но тот встретил его серией не очень сильных, но ошеломительных ударов. Он бил кулаками в лицо, пока Адам не схватил его за руки, затем за шею.