|
Но прежде чем принять решение, я должен предупредить вас, гражданка Володарцева, что в России не существует программы защиты потерпевших и свидетелей. Мы не можем приставить к вам охрану, а я не исключаю морального или даже физического воздействия со стороны родственников обвиняемых. Конечно, если такие факты будут иметь место, вы должны будете сообщить об этом в правоохранительные органы, где вам обязаны будут помочь. Но… Вы же не с Луны свалились, Евгения Павловна, и прекрасно знаете, в какой стране вы живете… Еще раз подумайте, стоит вам ввязываться в это дело или нет? Может, лучше передумаете? Зачем вам дурная слава?.. Тем более что еще можно забрать заявление, а после того как дело передадут в прокуратуру, будет поздно повернуть назад…
— Я вас внимательно выслушала. Но я не стану забирать заявление. Евгения и сама понимала, что впереди ее ждут изнурительные беседы, допросы в прокуратуре, ей предстоит дать обвинительные показания в суде. Нудно все это, муторно и унизительно. Но у нее не было ощущения, что она совершает ошибку.
Глава 4
Адам знал, как воздействовать на отца с наивысшим коэффициентом полезного действия. Поэтому он нагрянул к нему в отдельный кабинет ресторана, где тот обедал со своей новой пассией. Выследил его и нагло вторгся на его личную территорию. У белобрысой красотки вздыбился бюст от возмущения, а у отца отвисла нижняя челюсть. — Адам?! — ошалело протянул он. Раньше он был занюханным чиновником в райисполкоме, но фортуна забросила его в более высокие сферы, на более крутую должность. Он был одним из немногих бонз, кто стоял у руля приватизации. Ни один прокурор не знает, сколько денег прошло через его руки, и не счесть, сколько их осело в сановном кармане. Приосанился батя, раздухарился, купил костюм за три тысячи баксов, завел себе молодую любовницу. И охрана у него — внештатная, за свой счет, но достаточно эффективная, если до сих пор он жив, здоров и по бабам ходок. — Да все нормально, отец… Как зовут? — нахально спросил Адам, обращаясь к его подружке. — Вероника, — оторопело глянув на отца, нехотя ответила та. — Не кисло выглядишь, Вероника. Грудь своя или силикон? — Своя! — краснея, в смущении кивнула она. — Адам! — возмущенно призвал его к порядку отец. — Что ты себе позволяешь? — Ну, я же не спрашиваю, что позволяешь себе ты… Адам точно знал, что отец во многом зависит от матери. Пусть она не молода и не такая красивая, как прежде, но на ее имя зарегистрирована фирма, процветающая благодаря стараниям влиятельного мужа. И если она узнает про любовницу, то ему несдобровать. — Нахал! — Ну, отправь меня в тюрьму, на перевоспитание! — ухмыльнулся Адам, усаживаясь на свободное место за столом. Есть он не хотел, но ягоду с виноградной грозди сорвал. — Хватит!.. Вероника, если позволишь, я бы поговорил с этим бедокуром, — посмотрел на свою любовницу отец. Красотка взяла ключи от машины, глянула на Адама с недовольством, замаскированным под смешливую улыбку, и, вихляя бедрами, вышла из кабинета. — Нашел время, когда приходить, — осуждающе покачал головой отец. — Ну почему же, она правильно выбрала время. Почему бы не пожрать на халяву? Откуда она, из Мухосранска? — Разговор не о ней, разговор о тебе… В тюрьму ты не пойдешь, это я тебе обещаю. И ареста не допущу… — Ареста? — Да, дело уже в прокуратуре. И прокурор в любое время может выдать постановление на твой арест. А ты как думал? Сунул, плюнул и трава не расти?.. Неужели по-хорошему нельзя было? — Да она сама так хотела. |
