– Откель дровишки? – задал вопрос капитан. – Или фигуристая куколка успела познакомиться с твоими яйцами? Состоялся, так сказать, контакт третьего рода с печальным итогом?

– Тебя как зовут, капитан?

– Меня не зовут, я сам прихожу, а родители Андреем Михайловичем нарекли, – усмехнулся не в меру наглый пилот.

– Ну, до Михалыча тебе, Андреем нареченный, ещё расти и расти, переть, как до Земли раком, а с Региной, – Богдан сделал ручкой суровой даме, взамен получив кивок и открытую белозубую улыбку. Пикантные ямочки на щеках коренным образом преобразили суровую надзирательницу в очаровательную женщину, которая знает себе цену, – я имею честь быть знакомым два года. Девочка она со всех сторон положительная и серьезная, но с тонкой душевной организацией, – пилоты, внимавшие Богдану, дружно оглянулись на Регину, пытаясь высмотреть в ней оговоренную «тонкость», не высмотрели – крокодильими слезами плачет, когда очередного кобеля затаптывает. Региночка десять лет во второй штурмовой бригаде инструктором оттрубила. Потом перевелась в отряд «Вихрь», что базируется на Ляле, или перевели, подробностей не знаю. Приходилось слышать про этих суровых парней? Не отвечайте, по глазам вижу, что приходилось. Теперь вы заочно знакомы с бывшим заместителем командира «Вихря» по воспитательной работе. Вы не смотрите, что она чуток поправилась после выхода в отставку, навыков профессионального киллера товарищ подполковник не растеряла. Да ей проще вас заранее в расход вывести, чем потом, до окончания контракта, стажерок на Ирий по беременности списывать. Я вас предупредил. Ферштейн? Андестенд ми? Делайте выводы, господа.

– Да ты что, правда, что ли? Крутая телка, как я посмотрю, – весело осклабился рыжик Андрей, который Михайлович. – Бой-баба!

Пилоты содрогнулись, не помог даже плоский юмор капитана с метрополии. Регина махом приобрела тысячу пунктов репутации в их глазах. Отсутствием воображения никто из ребят не страдал. Картины, нарисованные в разумах людей с погонами, были страшнее Армагеддона и последнего дня Помпеи вместе взятых. Каждый из них в красках и в трехмерной проекции представил себе, что с ним персонально может вытворить бывший заместитель командира отряда «Вихрь». И каким надо быть воспитателем, чтобы держать в ежовых рукавицах отъявленных головорезов. Мысли о девочках завяли быстрее прошлогодних помидоров. Богдан про себя покатывался со смеху, наблюдая за потерявшими лоск пилотами.

– Ильин, Качуров, уймитесь уже и «зелень» уймите, или я вас в реале Пташке на расправу отдам, – продрав глаза, майор взялся наводить порядок.

– Какой пташке? – сунулся кто-то из пацанов.

– Не пташке, а Пташке. «Пташка» – это позывной подполковника Птицыной, правда в те времена она была одного со мной звания. – Снизошёл до объяснения майор. – Операция «Черная луна», внешние рубежи, вторая штурмовая зачищала сектор от пиратов. Я тогда служил вторым пилотом десантного крейсера, хм, забери меня пустота, забавное совпадение. Вторая бригада, второй пилот. Веселое было времечко…

Взгляд майора острым буравчиком впился в лицо Богдана, несколько секунд спустя в глазах командира разбитной шайки пилотов мелькнуло узнавание. Странно всё это, Богдан мог бы на любимом персональном скафе со встроенной системой анабиоза поклясться, что до сего дня не имел чести быть знакомым с майором.

– Слышь, земляк, – майор забавно, словно городской голубь, склонил голову набок и поиграл желваками, – а ты в каком звании в отставку ушёл? – не дав Богдану вставить слово, он продолжил, попутно спасая бывшего штурмовика от закладки любимого скафандра в ломбард:

– Помнится мне, у тебя, дай бог памяти, погоны с тремя звёздочками были.