Мгновение полной темноты – и вот я уже нахожусь в какой-то полуразрушенной комнате, заваленной грудами искореженной мебели, обломками балок и камнями разрушенного свода, сквозь пролом в котором и льется, скорее всего, лунный свет, освещающий все это пыльное непотребство. Резко развернулся и краем глаза успел заметить исчезающие, как будто сворачивающиеся сами в себя остатки арки. Да какой, к чертям, арки! Или я не ирландец – по всем признакам это был портал, каким его описывают в старинных сказаниях и во всевозможной фантастический литературе. И уж поверьте мне, если после пятой кружки эля или первой бутылки виски в ирландском пабе не заходит разговор о старых временах и о фейри, то этот бар явно находится не в Ирландии или в нем слишком много трезвых людей. Дайте обычному жителю зеленого Эрина выпить вволю да промыть с песочком кости «добрым соседям» иль самому Богу со всеми его святыми – вы не найдете на свете более счастливого человеческого существа.

Уж прожив бо́льшую часть своей жизни в Ольстере, я знаю, о чем говорю.

То ли из-за извечного ирландского любопытства и упертости, то ли из-за странной уверенности, что все, что могло со мной случиться из неприятностей, уже случилось и дальше будет только что-нибудь интересное, но я принялся за исследование окружающего пространства.

Примерно через час я еще раз убедился, что все в подлунном мире уже украдено до нас. Во всяком случае, в этом зале точно. Пыль, еще раз пыль и занесенная сквозь провалившийся потолок листва. Типичная картина…

Попинав еще некоторое время разбросанные по полу камни, я с интересом уставился в зияющий в потолке пролом, из которого лился мягкий лунный свет. Пробитая чем-то дыра выходила в узкий колодец, закрытый толстой кованой решеткой, за которой виднелся небольшой кусочек неба. Обычного такого ночного неба, с темными перистыми облаками и мерцающими огоньками звезд. Только вот лун в наполненном незнакомыми созвездиями небе было почему-то две.

Методика моментального отрезвления в действии – застыв и похлопав глазами пару минут в полной прострации, я перевел уже абсолютно трезвый взгляд с небес на землю. Во мне крепла железобетонная уверенность, что теперь проблемы с мафией уже не кажутся такими большими. Нет, кинутые на немалые деньги колумбийцы и албанцы до кучи – это страшно. Но что-то подсказывает мне, что это уже совсем непринципиально…

Стоило мне только чуть успокоиться и уже начать привыкать к окружающему, как из темноты одного из проходов, находящегося с правой стороны зала, потянуло холодом. Не обычным холодом сквозняка, а могильным холодом надвигающейся смертельной опасности, заставившим меня покрыться крупными мурашками и сглотнуть вдруг ставшую вязким комом в горле слюну. В полной тишине, разбавленной только чуть слышным подвыванием ветра в проломе и моим частым дыханием, в зал вплыл обряженный в ошметки старинного одеяния и черную, топорщащую во все стороны шипы кирасу призрак. Почему, вы спросите, я был так уверен, что это был именно призрак, – просто не оставляла меня идиотская мысль, что если через человека можно спокойно видеть противоположные стены, то он уж явно не является живым…

Несколькими секундами позже. Веселыми такими секундами, заполненными крепкими ирландскими выражениями, русским матом, беспорядочными выстрелами и мелодичным звоном подпрыгивающих на каменном полу гильз

– Да когда ж ты сдохнешь! – Под аккомпанемент выстрела моя реплика зазвучала с оттенком, которого я не помню за собой с детских лет. Оттенком панического ужаса.

– Моя кираса! – взвопило привидение. Висящий в воздухе полупрозрачный силуэт пожилого человека с волевыми и резкими чертами лица, пусть и свитыми из переплетений тумана, был одет в рванье, которому пули видимого вреда не носили, дырявя навылет.