В народе доминиканцев также звали «псы Господни», что шло от игры слов: по латыни «dominicanes» (доминиканцы) и «domini canes» (псы Господни) звучало совершенно одинаково. Распространению этого прозвища способствовал и неофициальный символ ордена — собака, сидящая на раскрытой книге и держащая в пасти зажженный факел. Символ этот никак не был связан с инквизицией и сожжением книг, наоборот, — он сложился из двух сравнений: «верный, как пес» и «несущий свет истинного знания». Лишь много позже прозвище это приобрело зловещую окраску.

Но даже в таком ордене на Торквемаду глядели со смесью восхищения, зависти и опаски. С одной стороны, племянник самого Хуана де Торквемада, с другой — книжник и выдающийся оратор, вечно упрекающий себя в гордыне и твердящий, что спасение может быть лишь плодом многотрудного служения вере.

Считается, что Томас де Торквемада поступил в доминиканский монастырь Сан-Пабло (Святого Павла) в Вальядолиде в возрасте примерно четырнадцати лет, то есть в 1434 году. Именно с данного момента этот неординарный юноша стал обращать свои гневные проповеди против врагов христианства, сосредоточившись на одной цели — заботе о душе ближних.

Отец Антуан Турон в своей «Истории знаменитых людей доминиканского ордена» пишет: «Связав себя с ранних лет с братьями-проповедниками в знаменитом монастыре Сан-Пабло в Вальядолиде, он, казалось, не увлекался ничем, кроме желания отвечать своему призванию, ежедневно учась умерщвлять плоть и жить лишь духом Иисуса Христа. Не будем вдаваться здесь в детали его практики покаяния и смирения, служившей объектом восхищения братьев и примером для всех, скажем лишь в двух словах, что он пошел по следам знаменитого Хуана де Торквемада. В том же Святилище, в котором великий кардинал показал пример добродетели, юный Томас показал такую же преданность всему тому, что могло поднять его к самому высшему совершенству».

В результате молодого монаха стали почитать праведником и слава о нем распространилась далеко за пределы монастыря.

В самом деле, Томас де Торквемада прославился как проповедник и обличитель грехов. Ораторский дар, харизма, образование — все подобралось один к одному. Он мог делать с толпой все, что ему заблагорассудится. Но по округе быстро разнеслась молва не только о его красноречии, но и благочестии — он не ел мяса, носил грубую шерстяную власяницу и спал практически на голых досках. Молодой аскет, напрочь лишенный каких-либо пороков, одним своим видом он вгонял людей в священный трепет. Скоро Торквемаде начали предлагать самые высокие должности, но он каждый раз их отклонял. Он был скромным монахом и соблюдал предписания устава ордена доминиканцев, казалось, не умом, а самим сердцем.

Настоятель монастыря Санта-Крус

Как мы уже говорили, под одеждой Торквемада с юных лет носил власяницу, до крови натиравшую кожу и под вечер вызывавшую зуд во всем теле. Но причиняемые ею страдания доставляли ему удовольствие, хотя порой казалось, что со временем он становился все менее чувствителен к физической боли. Мысль об этом тревожила его, ибо без страданий он не представлял ни себя, ни своей жизни. Он спал без матраца и подушки. Мягкие постели, а тем более перины были ему вообще неведомы. Поначалу он по ночам почти не смыкал глаз, ворочаясь с боку на бок, тщетно пытаясь найти удобное положение и поглаживая рукой затекшие до боли места. Однако потом долгий сон ему уже и не требовался, да и засыпал он, едва коснувшись спиной деревянной лавки, стоявшей в углу его кельи.