По словам историка Жана Севиллья, «все перья отряда философов сотрудничали с этим коллективным изданием».

Казалось бы, неоспоримый источник знаний! Пятнадцать лет работы! Восемнадцать тысяч страниц! Семьдесят тысяч статей! Гигантский труд, который призван был освободить человечество от предрассудков и тирании…

К сожалению, в восемнадцатом томе «Энциклопедии» мы читаем: «Этот Торквемада, доминиканец, ставший кардиналом, придал трибуналу испанской инквизиции ту юридическую форму, которая существует и поныне и противоречит всем законам человечества».

А вот еще одна работа: изданный в 1769 году девятый том полного собрания сочинений одного из крупнейших французских философов-просветителей XVIII века, поэта, историка, публициста и правозащитника Франсуа Мари Аруэ, более известного как Вольтер. Он пишет слово в слово: «Этот Торквемада, доминиканец, ставший кардиналом, придал трибуналу испанской инквизиции юридическую форму, противоречащую всем законам человечества и сохранившуюся и поныне».

Как видим, историческая путаница идет от великого Вольтера! И какие претензии тут можно предъявлять какому-то Жану Батисту Делилю де Салю? К сожалению, с трудом верится, что Вольтер по незнанию или по невнимательности перепутал великого инквизитора Томаса де Торквемада с кардиналом Хуаном де Торквемада.

Дело в том, что Вольтер был неутомимым и беспощадным врагом Церкви. Всем известен его лозунг «Раздавите гадину!» (Écrasez l'infâme!). И со своим главным врагом Вольтер боролся как словом, так и делом. При этом, как отмечает историк Жан Севиллья, у энциклопедистов «речь шла не о том, чтобы понять мир, а о том, чтобы его изменить». А для изменения мира все средства хороши. И дело вовсе не в том, что в вышеприведенных фразах один Торквемада перепутан с другим. Дело тут гораздо серьезнее. Гнусный Торквемада придал инквизиции форму, противоречащую всем законам человечества, и римский папа поощрил его за рвение почетным титулом кардинала. Все перевернуто с ног на голову, а в результате четко обозначен главный вдохновитель и покровитель всего античеловечного — католическая церковь. Что же касается исторической правды и знаний, которые должна была нести «Энциклопедия», то тут весьма интересно привести слова все того же Вольтера: «Надо, чтобы народ был управляемым, а не образованным, этого он не заслуживает». Как говорится, ни убавить ни прибавить…

В связи с вышеизложенным невольно возникает ряд вопросов. Один вопрос чисто практический: если какой-то автор очень грубо ошибся в чем-то одном, то можно ли верить остальным его умозаключениям? В самом деле, а был ли Томас де Торквемада таким уж гнусным? А осудил ли он сто тысяч человек? А сжег ли он на костре шесть тысяч человек? А похвалялся ли он этим? А противоречила ли испанская инквизиция всем законам человечества?

На все эти вопросы мы попытаемся ответить в этой книге. А пока же зададимся еще одним, на этот раз уже чисто философским: а что правит в истории — факт или интерпретация факта? К сожалению, приходится констатировать, что в большинстве случаев правит не факт, а точка зрения того, кто его излагает. В связи с этим нельзя не отметить, что чем талантливее и авторитетнее интерпретатор, тем больший вред может принести его «авторское видение» вопроса. Конкретный пример: сейчас можно написать хоть десяток книг о том, что Антонио Сальери был прекрасным и весьма успешным композитором, добрейшей души человеком, но у миллионов людей, знакомых с известным произведением А. С. Пушкина, все равно останется убеждение в том, что он отравил Моцарта, а «гений и злодейство — две вещи несовместные». Конечно, с исторической точки зрения это полная ерунда. Но суть от этого не меняется: на ни в чем не повинном Сальери вот уже двести с лишним лет у нас в стране висит клеймо завистника и убийцы.