— Вопрос в другом, Эрик. Как далеко ты готов был зайти ради своего бесценного банка? Ты хорош в постели, но не так хорош в жизни, чтобы я продалась тебе.

Он набрал в легкие побольше воздуха и с трудом выдохнул:

— Спасибо, Холли, за незабываемый месяц. Мы оба знаем, что я не смогу быть тем парнем, какого ты ищешь. Так что лучше на этом и поставить точку.

Выражение ее лица заставило его усомниться, правильно ли он поступает? Может быть, она вовсе не собиралась его бросать?

— Будь счастлив, Эрик. — Машина тронулась, а он остался стоять, потрясенный, еле держась на ватных ногах.

Любовь Холли не сделала его слабым. Зато потеря ее полностью лишила сил.

С жгучей болью в груди Холли сидела перед компьютером и просматривала фотографии, сделанные на острове.

Кто теперь напомнит Эрику, что надо оставлять время и для себя?

Кроме нее, больше некому. Надо найти подходящий снимок. Вот этот вполне подойдет. Вид на дом Эрика, окруженный дюнами и обвитый цветущими растениями. Она превратит этот снимок в витраж. Если он повесит его у себя в кабинете, то посмотрит и вспомнит два дня на острове. А заодно и ее, Холли.

Она еще сидела над рисунком, когда открылась дверь в студию.

— Сюда можно войти? Не убьешь?

Удивленная Холли, повернулась на стуле и посмотрела на подругу, потом на стену, где висели часы. Она просидела над рисунком семь часов.

— Уже десять?

— Подруга, ты ужасно выглядишь. Неужели тебя так обидела моя статья?

— По правде говоря, я еще не читала сегодняшнюю газету.

— Что случилось? — Ее ученица Шарлиз оттолкнула Октавию и вошла в студию, оставив дверь широко раскрытой. За ее спиной на пороге стояли другие ученицы.

— Доброе утро! Похоже, я так увлеклась новым проектом, что забыла о времени. — Холли постаралась состроить свою самую уморительную гримасу.

Все восемь женщин столпились вокруг нее и разглядывали эскиз, сделанный в цвете. Рядом для вдохновения лежала фотография.

— Великолепно. Чей это дом? — спросила Шарлиз.

Голос не слушался Холли. Ответила Октавия:

— Это дом Эрика Олдена.

Едва Холли услышала имя Эрика, у нее задрожала нижняя губа. Ей пришлось прикусить ее, чтобы унять дрожь. Но поздно. Сочувствие в глазах женщин поразило ее.

— Ох, Холли, мы ведь предупреждали тебя, что с ним лучше не связываться. — Шарлиз обняла ее за плечи.

— Со мной все в порядке. Правда. Итак, над чем сегодня мы будем работать?

— Нет, ты не в форме, — строго поглядела на нее Шарлиз. — У тебя такой вид, будто ты всю ночь не спала. Тебе надо принять душ, позавтракать и поспать. Октавия присмотрит за твоим классом.

Холли посмотрела на озабоченные лица, окружавшие ее, и поняла, что Андре права. Все эти женщины были ее подругами. А границу их отношений установила сама Холли. Она ошибалась, считая себя отверженной. Интересно, в чем еще она ошибалась?

— Простите. Мне надо видеть Эрика. — Холли попыталась обойти банковского охранника. Но тот будто в землю врос, не допуская ее к мраморным ступеням, ведущим в кабинеты руководителей Олденбанка.

— Мистер Олден присутствует на важной встрече, мисс...

— Меня зовут Холли Прескотт. Позвоните ему.

— Мадам, не думаю...

— Звоните, или я начну кричать во всю силу легких.

Охранник уставился на нее, словно проверяя, не шутит ли она. Потом отвернулся и заговорил в свое радио. Мгновение спустя он обернулся.

— Он ждет вас, мисс Прескотт, наверху.

— Спасибо.

Дверь с табличкой «Зал заседаний» открылась, и появился Эрик.