Изменить размер шрифта - +

Маркуса по-прежнему нигде не видно. Я пытаюсь сконцентрироваться на шуме, но тут повсюду тела мертвых Охотников, и на каждом есть мобильный. Я стою среди них, пытаясь понять, в чем дело, когда из палатки выходит Несбит с новой проблемой. Он ведет перед собой пленника.

– Глянь-ка, кто у нас тут прячется.

Охотник идет, опустив голову, прямые светлые волосы закрывают ему лицо.

Несбит тычком бросает его на колени, и тогда он поднимает голову.

Он повзрослел. В последний раз я видел его, когда мне самому было тринадцать лет, но его я узнал бы где угодно.

Он тоже меня узнал.

– Натан.

Моя первая мысль не о нем, а об Анне-Лизе. Я знаю, что Коннора она любит больше других своих братьев. Знаю, что это он помог ей бежать. И я пытаюсь думать о нем хорошо.

Но тут он говорит:

– Натан. Они меня заставили. Мой дядя заставил меня пойти в Охотники. Мне ничего этого не нужно.

И я прихожу в бешенство. Я стою перед ним по колено в трупах, а ему, значит, ничего этого не нужно, его, видите ли, заставили. Он все такой же жалкий трус, каким я его помню.

– В чем дело? – спрашивает Габриэль.

– О, Габриэль. Позволь мне представить тебе моего старинного приятеля. Этот кусок дерьма именуется Коннором. Коннор О’Брайен. Младший брат Анны-Лизы. Когда-то мы ходили с ним в одну школу. Теперь он Охотник, но ты не бойся его, Габриэль, потому что он не хочет быть Охотником. Он не хочет никого обижать. По крайней мере, пока его не заставят. А потом, когда его заставят и он все-таки обидит кого-нибудь, то будет долго-долго извиняться. Так что все в порядке. – Я отворачиваюсь и пытаюсь взять себя в руки, но у меня не получается, и тогда я снова оборачиваюсь к нему, с силой пинаю его ногой в живот и ору: – Правда, Коннор?

Он перегибается пополам и падает на колени, со стоном уткнувшись в землю лицом.

– О! Прости меня, Коннор, я не хотел тебя обидеть. Просто у меня работа такая. Вообще-то я совсем не хочу это делать.

Габриэль встает между мной и Коннором, хотя никакой необходимости в этом нет. Я не собираюсь пинать Коннора снова, хотя у меня все еще кружится голова от бешенства. Я говорю Габриэлю:

– Я в порядке. Так, сорвался на секунду. – Но потом наклоняюсь к Коннору и говорю: – Это Коннор сыпал мне на спину порошок, который выжег на ней мои шрамы. Но не все, только «Б».

– Тогда я сейчас напишу на его спине мое имя, – говорит Маркус. Он широкими шагами подходит к нам. За волосы поднимает с земли Коннора, приставляет Фэйрборн к его горлу. Коннор смотрит на меня большими от ужаса глазами.

– А может, просто отрезать ему голову? – спрашивает меня Маркус. – Да или нет?

– Коннор!

Это Анна-Лиза. Она идет во главе целой процессии, которая вливается в лагерь между деревьями, и последние несколько шагов бежит бегом. Она кричит:

– Отпустите его! – Потом поднимает с земли охотничий пистолет, оброненный в бою, и наставляет его на Маркуса.

Я, раскинув руки в стороны, встаю между ними.

– Анна-Лиза.

Быстрый переход