Девушка немного подумала. Через год она сама собиралась сдавать на права, отец обещал помочь. Если сказать, что Круглов её друг, то поможет и ему. Наверное. То есть скорее всего.

   – Хорошо, – согласилась она.

   – Что – хорошо?

   – Будут тебе права. Но не сейчас, года через два. Как?

   Витька ухмыльнулся.

   – Что? – Сомёнкова на всякий случай обернулась – никого.

   – Смотри, если надуешь…

   – Вот ещё! – фыркнула Сомёнкова.

   – Тогда надо обсудить детали, – сказал он. – Это такое дело, просто так…

   – Пойдём в «Театральное», – предложила девушка. – Там недорого…

   – Ты что, в самом деле коньком ушибленная? Кто ж такие вещи в кафе обсуждает? Нет, дорогуша, забудь. Тут нужна конспирация. Мы ведь не пирожками торговать собираемся. Пойдём ко мне, обсудим операцию.

   – А ты где живёшь?

   – В Афанасове. Что, боишься уже? – Круглов зловеще ухмыльнулся.

   Сомёнкова подумала, что, может быть, она это всё и зря.

   – Не боюсь, – упрямо сказала она. – Поехали.

   2. Теория страха

   – Ну, и где ты живёшь? – ехидно осведомилась Сомёнкова.

   – Тут уже недалеко, – успокоил парень. – Минут пять осталось.

   Автобус катил по частному сектору, мимо медленно проползали скучные одноэтажные дома с поленницами и пристроенными гаражами, девушка зевала и поглядывала на спутника с сочувствием. Жить здесь… У них и газа тут, кажется, нет, наверное, дровами топят. И туалет на улице, по принципу «одной палкой опирайся, другой от волков отбивайся». Ещё и кладбище недалеко, вспомнила она. Заброшенное. И Круглов там, наверно, конфеты с могил собирает. А потом их продаёт, на айфон собирает… Нет, это уже слишком, непохоже на него. Не собирает конфеты, просто подрабатывает копателем. За сдельную плату. Ну, или просто гуляет – фотографии на могилах рассматривает…

   Автобус остановился.

   – Вылезаем, – сказал Витька.

   И руки даже не подал, кавалер.

   Выбрались на воздух. Дождь, невидимый, но противный, Сомёнкова пожалела, что не взяла зонтик и не надела сапоги, а Круглову, кажется, непогода совсем не мешала – пугач самодостаточно пошлёпал по лужам.

   Пришлось догонять.

   Они шагали по узенькой улочке имени Генералова. Никакого асфальта улице не полагалось, а полагались грязь, песок, лужи и мокрые собаки. Её спутник был им явно знаком, а вот на неё они поглядывали с подозрением. И улица Генералова тянулась и тянулась, настроение у девушки ухудшалось пропорционально длине – в конце улицы дома совсем испортились, скукожились, краска облупилась, крыши просели, а заборы завалились по сторонам. Заросшие сады, яблони, увешанные никому не нужными красными яблоками, на фоне опавшей листвы они смотрелись зловеще.

   – Круглов, ты что, в сарае живёшь? – спросила Сомёнкова, вляпавшись в очередную лужу.

   – Почти. Тут уже рядом. Метров пятьсот.

   Улица Генералова неожиданно кончилась, вросла в землю, растворилась в зарослях рябины. То есть кончилась одна улица Генералова и началась другая. Совсем другая. С высокими кирпичными заборами. С гладким чистым асфальтом, с чугунными фонарями.

   И с особняками. Не скучными загородными коттеджами, а с настоящими маленькими виллами.