Я продолжаю тереть ладонью о ладонь. Думаю о неподвижности, только о неподвижности. Спокойно, не спеши, выдохни. Но и это не помогает. Я знаю, что я не сосредоточен. И не смогу сосредоточиться.

Охотница, которая держит Габриэля, уже нагибается, чтобы пройти в проем. Придется рискнуть. Невидимый, я бросаюсь на нее и ударом руки направляю ее пистолет вверх, подальше от Габриэля. Грохочет выстрел, я ударяю Охотницу Фэйрборном в шею, свободной рукой посылаю молнию во вторую, которая держит Адель. Габриэль лежит на полу. Он жив. Я разрезаю веревку у него на шее, и он с облегчением хватает ртом воздух. Я смотрю на Адель. Она лежит без сознания, как и ее Охотница.

Шея Габриэля красная от натершей ее веревки.

– Ты в порядке? – спрашиваю я его.

– Ранен, – говорит он.

– Что? – Я рывком распахиваю его куртку. На рубашке кровь. – Ты можешь залечиться? – спрашиваю я его.

– Пытаюсь.

– Греторекс, мне нужен Арран! – кричу я. Не знаю, слышит ли она, но я не хочу оставлять Габриэля ни на секунду. – Греторекс! – снова ору я. – Позови Аррана! – Я снова поворачиваюсь к Габриэлю и осторожно раздвигаю на нем рубашку. Крови много, но рана, судя по ее виду, не так плоха. Она похожа на длинный неглубокий порез вдоль бока, но пули в нем нет.

– С тобой все будет в порядке. У тебя просто оцарапан бок. Пули внутри нет. Только чуть-чуть охотничьего яда.

– Значит, я буду жить?

– Определенно. – От радости меня начинает бить дрожь. Помощь ему, конечно, все равно нужна, но он не умирает.

– Греторекс! Позови сюда Аррана! Скорее! – кричу я во весь голос.

Ответа нет. Я прислушиваюсь и хочу закричать снова, как вдруг слышу в конце коридора стрельбу.

Адель уже встает, хотя ее еще пошатывает. Выстрелы стихают.

Габриэль пробует сесть. Он говорит:

– Мне уже не так плохо.

Я говорю ему:

– Адель через минуту пойдет и найдет Аррана. А ты пока полежи. Если Греторекс не придет сама, я пошлю за ней Адель.

– Ты меня звал? – Это Арран. Сидя спиной к двери, я оборачиваюсь на его голос. Наши взгляды встречаются, я вижу в его глазах тревогу, но, едва я успеваю сообразить, что на нем охотничья куртка, как он выхватывает из-за спины пистолет и начинает стрелять в меня.

Джессика!

Я посылаю в нее молнию, но мне мешает Адель. Она оборачивается, бросается на пол, откатывается влево и стреляет одновременно. В комнату вбегают еще две Охотницы – отстреливаясь на ходу, они бегут к проходу. Я прикрываю собой Габриэля и посылаю в Джессику вторую молнию. Она падает. Одна из Охотниц прыгает в проход, вторая хватается за ее ботинок, и обе исчезают. Джессика лежит, я бью в нее электрическими разрядами, но она продолжает стрелять. Я чувствую, как что-то ударяет мне в грудь, сдвигаюсь в сторону, чтобы лучше прикрыть собой Габриэля, посылаю еще молнию, Джессика снова стреляет, и я ощущаю, как что-то щелкает меня в плечо раз, потом другой. Джессика горит, дым идет от ее волос и куртки, наконец она меняется, превращаясь из Аррана в саму себя, и дальше уже лежит тихо.

Адель снова на ногах. Она не ранена.

– Натан… – Габриэль зовет меня очень тихо, и я оборачиваюсь на его зов.

Он лежит на полу и смотрит на меня снизу вверх. Его глаза встречаются с моими, и я вижу, что нисколько его не защитил. Кровь так и хлещет из его ран.